Название: С высоты полёта
Задание: Вольный стиль
Размер: 1013 слов
Жанр/категория: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: Элрос, Анарион, Торондор, оригинальные персонажи
- О, так вам удобно здесь? Ну устраивайтесь, устраивайтесь… Вот уж не думал, что мы возведем когда-то Башню, достаточно высокую для жилища Великих Орлов!
Неподдельное тепло и радость. Светлая гордость за жизнь и за народ. Вот что нравилось в голосе дитя с необычной судьбой: ни человека, ни эльфа; но человека, конечно.
Его не называли смертным – люди смертны, да, но только для этого мира, а в этом мире смертны все, – так почему стоит выделять именно людей?
Он первым привлек Соронтора – и его детей, а потом сама башня до того наполнилась теплом и любовью, что семейство так и осталось жить на ее вершине.
На Криссаэгрим они так привыкли к голосам Детей.
***
И Дети часто приходили: приносили речь, приносили угощение, а иногда какие-то мелочи для гнезда, наверное, думая, что орлам полезны украшения; особенно дети. Менельдор – маленький орленок – не возражал против цветочных венков, но не любил металла. Зато как-то позволил разрисовать клюв – но пока он сумел долететь до реки, чтобы взглянуть на рисунок, тот совсем стерся.
Соронтор часто улетал к белоснежной вершине, много выше башни, где они жили; Менельдор оставался.
От того, кого остальные звали Вардамиром, он услышал сотни и тысячи историй: потом тот стал рассказывать их своему внуку, и об этом вскользь упомянул Амандил: он говорил, что станет Королем, и не был рад. Менельдор слушал, позволяя себя гладить, но не отвечал: не нужно.
Предчувствие ухода Элроса отдавало печалью – в тот день и Соронтор улетел на Запад.
Менельдор остался.
***
Людей в высоких каменных жилищах становилось больше, Менельдор любил их, но больше не запоминал имен. Менельдор спал в их гнезде на башне, но часто летал над Островом.
- …Супруг мой больше не ждет сына: а я все надеюсь увидеть его вновь…
А среди людских гнезд все такая же жизнь.
- …А я теперь отец!
Все каменные жилища наряжены цветами.
- …хотелось бы и мне иметь крылья: и улететь, улететь прочь!
Менельдор напомнил, что человек может ходить.
-…я сочинил три баллады для нее: а она все также холодна. Почему?
- …Расскажи мне о Западе? Ты не был там? Как жаль…
- …Так мало вернулись домой…
- …Как много бы мы могли достичь, если бы только стали вы, орлы, сопровождать наши корабли и вести их сквозь скалы, а не отдыхать здесь, не утруждаясь даже охотиться!
- …а сегодня мы все ходим в зеленым – сколько еще причуд случиться у короля, пока смерть не возьмет его? Великий…
- Соглядатаи Повелителя Запада!
***
Обиды в голосе Менельдор не мог понять. Мог, конечно, спросить, но он редко говорил, когда не видел смысла: его родичи говорили, и старший брат.
Пожалуй, обидам мог быть повод: орлы не брали овец и коней, видя особенную привязанность Детей именно к этим животным. Но их больше не угощали, а Менельдор - что бы кто ни думал - вовсе не разучился охотиться. Может быть, он взял не ту добычу?
Он услышал бы и извинился, если бы ему сказали, в чем дело: но люди совсем перестали заходить. Они стали прятаться, когда он пролетал над столицей, и Менельдор не мог понять, в чем же дело.
Ему стало не по себе: посовещавшись, семейство улетело к северным горам, где жили остальные, и больше никогда не возвращались в блестевший золотом город, огибая его, если направлялись к Белой горе.
***
В горах было хорошо. Здесь были только свои, и Менельдор долго прожил, не спускаясь с вершин: он свел гнездо, и вскоре уже его дети поднимались выше облаков. Это было прекрасно, он радовался с супругой – но их уход наполнил его сердце печалью, и ему снова захотелось увидеть Людей. Поговорить с ними.
Менельдор взмахнул крыльями и быстро полетел – он несколько раз обогнул Остров, и увидел, что каменных жилищ и каменных троп стало еще больше, а в море так много, украшенных птицами, прекрасных кораблей. Больше не нужны были лебеди, чтобы вести корабль, люди научились сами, и Менельдор радовался.
Этот шел с востока – и Менельдур опустился на высокий камень на утесе, чтобы понаблюдать, что люди будут делать теперь.
- Эй! – громкий голос снизу отвлек его. – Немедленно уходи! Это же статуя Короля! Прочь, птица, прочь!
Это изумило Менельдора – он развернулся на удобно-круглом камне и изогнул шею, чтобы повнимательнее посмотреть на того, кто почему-то так злился на него.
Наклонился – и увидел, что прямо ему в глаза направлена острая, железная и явно опасная штука. Ему угрожали: это было ясно на уровне инстинктов.
Менельдор тут же выпрямился, расправил грозно крылья: человек отшатнулся назад.
- Думай, когда угрожать! – крикнул Менельдор и, оттолкнувшись, взлетел, когти царапнули камень.
Менельдор долго летал над Островом: увиденное взволновало его, он знал, что не ошибся в ощущении опасности; но был удивлен тем, от кого она исходила.
Разве так может быть? Что он сделал не так?
В ярости, но намного больше в печали, он облетел золотой город: люди шарахнулись – и унесся на Белую гору.
Там было тихо, спокойно; неужели и там Остров изменился? Он хотел бы рассказать родичам свое оскорбление.
… но Гора была прежней; и на ее вершине молчали Орлы.
Там Менельдор увидел человека. Орел занял пустующее место на камне, и долго смотрел на него - а когда они начали спускаться, решился последовать. Тот был чем-то неуловимо похож на Элроса, и тем самым показался знакомым.
Менельдор спустился на землю, сложил крылья и взглянул на человека, в чьих волосах резвилось солнце, безо всякой настороженности. Человек выбрал для отдыха удобное место у подножья.
В глазах человека отразилось почтение: он хоть пригнулся поначалу, словно думал, что орлу вздумалось его сдуть, но подошел ближе.
- Ты такой же, как в прежние годы, дитя. Я давно не спускался с вершин. Как тебя зовут?
- Моё имя Анарион, сын Элендила, - он подошёл ещё ближе. - Здравствуй, вестник Короля. Я никогда ещё не говорил ни с кем из твоего народа, хотя видел вас часто - и здесь, и в Форростаре...
Они говорили долго - и Анарион рассказал, что новый Король совсем иной, и возродит страну. И что скоро на войну - с Гортхауром...
А после предложил:
- Если это не будет дерзостью, я скажу... прилетай в Андуниэ, - попросил он. - На западном луче живут элендили... Мы всегда хранили дружбу с Западом, и для многих твой прилёт станет надеждой.
Менельдор пообещал.
Он улетал, надеясь на возрождение старой дружбы - и старой Земли-под-Звездой, каким он помнил остров людей.
Задание: Вольный стиль
Размер: 1013 слов
Жанр/категория: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: Элрос, Анарион, Торондор, оригинальные персонажи
- О, так вам удобно здесь? Ну устраивайтесь, устраивайтесь… Вот уж не думал, что мы возведем когда-то Башню, достаточно высокую для жилища Великих Орлов!
Неподдельное тепло и радость. Светлая гордость за жизнь и за народ. Вот что нравилось в голосе дитя с необычной судьбой: ни человека, ни эльфа; но человека, конечно.
Его не называли смертным – люди смертны, да, но только для этого мира, а в этом мире смертны все, – так почему стоит выделять именно людей?
Он первым привлек Соронтора – и его детей, а потом сама башня до того наполнилась теплом и любовью, что семейство так и осталось жить на ее вершине.
На Криссаэгрим они так привыкли к голосам Детей.
***
И Дети часто приходили: приносили речь, приносили угощение, а иногда какие-то мелочи для гнезда, наверное, думая, что орлам полезны украшения; особенно дети. Менельдор – маленький орленок – не возражал против цветочных венков, но не любил металла. Зато как-то позволил разрисовать клюв – но пока он сумел долететь до реки, чтобы взглянуть на рисунок, тот совсем стерся.
Соронтор часто улетал к белоснежной вершине, много выше башни, где они жили; Менельдор оставался.
От того, кого остальные звали Вардамиром, он услышал сотни и тысячи историй: потом тот стал рассказывать их своему внуку, и об этом вскользь упомянул Амандил: он говорил, что станет Королем, и не был рад. Менельдор слушал, позволяя себя гладить, но не отвечал: не нужно.
Предчувствие ухода Элроса отдавало печалью – в тот день и Соронтор улетел на Запад.
Менельдор остался.
***
Людей в высоких каменных жилищах становилось больше, Менельдор любил их, но больше не запоминал имен. Менельдор спал в их гнезде на башне, но часто летал над Островом.
- …Супруг мой больше не ждет сына: а я все надеюсь увидеть его вновь…
А среди людских гнезд все такая же жизнь.
- …А я теперь отец!
Все каменные жилища наряжены цветами.
- …хотелось бы и мне иметь крылья: и улететь, улететь прочь!
Менельдор напомнил, что человек может ходить.
-…я сочинил три баллады для нее: а она все также холодна. Почему?
- …Расскажи мне о Западе? Ты не был там? Как жаль…
- …Так мало вернулись домой…
- …Как много бы мы могли достичь, если бы только стали вы, орлы, сопровождать наши корабли и вести их сквозь скалы, а не отдыхать здесь, не утруждаясь даже охотиться!
- …а сегодня мы все ходим в зеленым – сколько еще причуд случиться у короля, пока смерть не возьмет его? Великий…
- Соглядатаи Повелителя Запада!
***
Обиды в голосе Менельдор не мог понять. Мог, конечно, спросить, но он редко говорил, когда не видел смысла: его родичи говорили, и старший брат.
Пожалуй, обидам мог быть повод: орлы не брали овец и коней, видя особенную привязанность Детей именно к этим животным. Но их больше не угощали, а Менельдор - что бы кто ни думал - вовсе не разучился охотиться. Может быть, он взял не ту добычу?
Он услышал бы и извинился, если бы ему сказали, в чем дело: но люди совсем перестали заходить. Они стали прятаться, когда он пролетал над столицей, и Менельдор не мог понять, в чем же дело.
Ему стало не по себе: посовещавшись, семейство улетело к северным горам, где жили остальные, и больше никогда не возвращались в блестевший золотом город, огибая его, если направлялись к Белой горе.
***
В горах было хорошо. Здесь были только свои, и Менельдор долго прожил, не спускаясь с вершин: он свел гнездо, и вскоре уже его дети поднимались выше облаков. Это было прекрасно, он радовался с супругой – но их уход наполнил его сердце печалью, и ему снова захотелось увидеть Людей. Поговорить с ними.
Менельдор взмахнул крыльями и быстро полетел – он несколько раз обогнул Остров, и увидел, что каменных жилищ и каменных троп стало еще больше, а в море так много, украшенных птицами, прекрасных кораблей. Больше не нужны были лебеди, чтобы вести корабль, люди научились сами, и Менельдор радовался.
Этот шел с востока – и Менельдур опустился на высокий камень на утесе, чтобы понаблюдать, что люди будут делать теперь.
- Эй! – громкий голос снизу отвлек его. – Немедленно уходи! Это же статуя Короля! Прочь, птица, прочь!
Это изумило Менельдора – он развернулся на удобно-круглом камне и изогнул шею, чтобы повнимательнее посмотреть на того, кто почему-то так злился на него.
Наклонился – и увидел, что прямо ему в глаза направлена острая, железная и явно опасная штука. Ему угрожали: это было ясно на уровне инстинктов.
Менельдор тут же выпрямился, расправил грозно крылья: человек отшатнулся назад.
- Думай, когда угрожать! – крикнул Менельдор и, оттолкнувшись, взлетел, когти царапнули камень.
Менельдор долго летал над Островом: увиденное взволновало его, он знал, что не ошибся в ощущении опасности; но был удивлен тем, от кого она исходила.
Разве так может быть? Что он сделал не так?
В ярости, но намного больше в печали, он облетел золотой город: люди шарахнулись – и унесся на Белую гору.
Там было тихо, спокойно; неужели и там Остров изменился? Он хотел бы рассказать родичам свое оскорбление.
… но Гора была прежней; и на ее вершине молчали Орлы.
Там Менельдор увидел человека. Орел занял пустующее место на камне, и долго смотрел на него - а когда они начали спускаться, решился последовать. Тот был чем-то неуловимо похож на Элроса, и тем самым показался знакомым.
Менельдор спустился на землю, сложил крылья и взглянул на человека, в чьих волосах резвилось солнце, безо всякой настороженности. Человек выбрал для отдыха удобное место у подножья.
В глазах человека отразилось почтение: он хоть пригнулся поначалу, словно думал, что орлу вздумалось его сдуть, но подошел ближе.
- Ты такой же, как в прежние годы, дитя. Я давно не спускался с вершин. Как тебя зовут?
- Моё имя Анарион, сын Элендила, - он подошёл ещё ближе. - Здравствуй, вестник Короля. Я никогда ещё не говорил ни с кем из твоего народа, хотя видел вас часто - и здесь, и в Форростаре...
Они говорили долго - и Анарион рассказал, что новый Король совсем иной, и возродит страну. И что скоро на войну - с Гортхауром...
А после предложил:
- Если это не будет дерзостью, я скажу... прилетай в Андуниэ, - попросил он. - На западном луче живут элендили... Мы всегда хранили дружбу с Западом, и для многих твой прилёт станет надеждой.
Менельдор пообещал.
Он улетал, надеясь на возрождение старой дружбы - и старой Земли-под-Звездой, каким он помнил остров людей.
@темы: Вольный стиль, БПВ: "Осенний заплыв"
-
-
20.11.2017 в 04:50-
-
20.11.2017 в 14:10-
-
21.11.2017 в 22:52Еще одни представители вида положительных персонажей, которые были чем-то заняты, а потому проглядели, что у них под носом творится какая-то фигня, а потому увидели, удивились и осудили. Милота)
-
-
21.11.2017 в 23:58По задумке Менельдор ещё отправится на восток и будет ещё от него помощь, но в текст это попасть
не успелоне захотело.Спасибо!
-
-
22.11.2017 в 00:05Про Менельдора я так и подумала. Это логично.
-
-
22.11.2017 в 17:11Щемящий момент, когда Менельдор не мог понять, почему отношение людей так изменилось.
Хотя я все-таки думаю, что Орлы Манвэ обладали не только речью как эрухини, но и разумом. достаточным, чтобы осмыслить происходящее с людьми, может, даже лучше самих людей... Но тут, конечно, могут быть варианты, и момент, как я уже сказала, сильный, в любом случае.