There are thousands of good reasons why magic doesn't rule the world. They're called mages.
Открыть все тэги MORE в этом посте
1. Название: Пробейся сквозь камень
Размер: 1358 слов
Жанры и категории: АУ, ангст
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Леголас, Келебриан, Элронд
Чувства вернулись ко мне не сразу. Вокруг был светлый день - но мой взор застилала тёмная пелена. За окном пела свирель - а для меня в её трелях свистели стрелы. Меня окружали беспокойные голоса, касались нежные руки - я зажимала уши и отдёргивалась, падала, лишь бы не трогали, оставили!
Наверное, кричала. Постоянно смутно саднило горло.
Только один голос казался мне более знакомым, чем прочие, успокаивал, а не пугал. Но даже в его мягкой речи мне удавалось разобрать лишь одно слово: Аман.
Однажды мне удалось понять и фразу:
- Если я не смогу тебе помочь, всегда остаётся Аман.
Аман давал ему надежду, и ласковыми напевами он постепенно передал эту надежду мне. Моя вязкая туманная темница истончилась, и я смогла различать лица и не так бояться прикосновений. Смогла увидеть сыновей и мужа... только побыв в его нежных руках целителя подопечной, я смогла в полной мере оценить его искусство. Он протянул мне соломинку, а та обернулась крепким канатом.
Прошло время, я смогла покидать свои покои, и разговоры про Блаженные Земли прекратились.
Но даже когда я будто бы пришла в себя, научилась заново смеяться и даже петь, где-то во мне продолжал жить голодный, сосущий страх. Он подтачивал мои силы медленно, будто почти незримый червячок у корней дерева. И как листва поражённого древа начинает постепенно скручиваться и буреть, так поблек и мой облик в зеркале.
А затем червь добрался до самого сердца древа.
Всё бывало нормально, мы веселились и пели, как обычно, - а потом я не помнила себя, и приходила в чувство в своих покоях. Всегда рядом со мной был муж, но если в первый раз он был просто обеспокоен, то с каждым последующим разом он мрачнел всё больше. Сначала он рассказывал мне, что со мной происходило, но однажды вызвав повторный приступ, перестал.
Не говорили со мной о моей болезни и дети. Но их внимательность и обходительность говорили мне больше, чем любые слова. Неразлучники, теперь они уходили в патрули по одному - один всегда оставался при мне, неподалёку.
Тогда, помимо болезни, сердце моё начал пожирать и стыд. Я должна была быть сыновьям - матерью, мужу - женой, а не бессмысленной обузой. Скольких эльдар должен был лечить Элронд? Раньше я знала всякого его подопечного; нынче я слышала от него только о себе. Кто стоял за спиной моих сыновей? Раньше они всегда были рядом, а теперь - порознь, и всё из-за меня.
И становилось только хуже.
Прошло время, и муж мой снова заговорил про Аман. Теперь уже он мог спросить моего согласия, и согласие моё он получил. Всё было лучше, чем видеть, как страдает моя семья.
Мне казалось тогда: уйду - и всё станет, как прежде. Пусть пройдёт время, и сыновья мои снова будут неразлучны, а муж мой - снова станет помогать тем, кому это нужнее моего. Я думала, им станет легче, когда я об этом скажу, но всё оказалось совсем наоборот. Элронд продолжал быть при мне неотступно, готовя меня к отъезду, а сыновья, напротив, отдалились. Я знала, что Элладан и Элрохир рядом - теперь оба они не покидали Имладриса - но они смотрели за мной только издалека. Я же старалась не подавать виду, что материнское сердце знает об их присутствии.
В одиночестве я оставалась только лишь глухой ночью, когда мои родные, измученные тревогой за меня, засыпали в соседних покоях, готовые прийти на помощь по первому моему крику. Меня же мучала бессонница; в снах слишком часто приходили кошмары.
В одну из таких ночей ко мне постучали незнакомым стуком.
Я встала с постели, отозвалась:
- Да? Кто там?
- Госпожа Келебриан, - совсем ещё юный голос. Я и не узнала его поначалу, но характерный говор напомнил мне его отца, и я поняла, кто стоит за дверьми: - Могу ли я попросить у вас немного времени?
У меня так давно ничего не просили, что я сперва даже растерялась. Но всё же сообразила открыть дверь.
- Конечно, Леголас. Входи.
Юноша учтиво поклонился и вошёл мягким шагом лесного жителя. Замер на пороге; только после моего жеста он осмелился пройти дальше.
- Давно ли ты в Имладрисе?
- Недавно, - ответил он, осторожно устраиваясь на единственном стуле в покоях, где обычно сидел мой муж и лекарь. - Меня встревожили последние письма друзей - ваших сыновей - и я упросил отца, чтобы он отпустил меня погостить.
- Встревожили? - сама я села обратно на кровать, но еле почувствовала её мягкость. Мной завладела привычно подавляемая тревога. Элладан... Элрохир... Друг моих сыновей - быть может, он расскажет мне, как они, если уж сами они не хотят говорить со мной?
- Да. У меня просьба к вам, госпожа, - сказал он, пока я искала, чем бы его угостить. Не нашла: Элронд всегда был требователен к чистоте покоев тех, кого лечил.
- Если в моих силах её исполнить, - сорвалось с моих губ прежде, чем я сумела отказаться. Не хотелось провоцировать приступ, поднимать мужа, он и так устал. Быть может, он попросит безделицы и уйдёт?
Но выглядел он так печально, что и мне было ясно: не безделицы просит.
- Не злитесь на них, - он хотел сказать это ровным голосом, но голос треснул, и вышло только шепнуть. - Элладан и Элрохир не со зла прячутся. Они просто не могут выдержать - им слишком больно.
- Я... я не злюсь, Леголас. Почему ты считаешь?..
- Мама злилась, - глаза моего собеседника смотрели будто сквозь меня. Страшный взгляд. Неужто и я теперь так выгляжу? - Я тоже не мог видеть, как она готовится уезжать. Только слышал, как она горько говорит отцу: "Так и не смогу попрощаться". И я действительно не смог прийти, когда был нужен... Госпожа Келебриан, если не смогут и они - не злитесь, ладно?
- Я не злюсь, - повторила я, чувствуя, как от привычных слов на душу опускается каменный покой. Всё было уже решено, я не злилась, страхи Трандуилова сына были беспочвенны. - Не знаю, можешь ли ты понять меня, Леголас, но так и вправду будет лучше. Со временем всё забудется, боль уйдёт, мой муж - искуснейший из целителей.
- Искусный, - эхом отозвался юноша, - правда ваша. Надеюсь, так. Быть может, им будет легче, чем было мне.
- Ты думаешь... Думаете, царевич, я бы вступила на этот путь, будь у меня выбор? - гранитная могила сомкнулась, и теперь я смотрела на него совершенно безразлично. Теперь мне стали видны и дрожащие руки, и отчаяние во взгляде. Но меня они не трогали вовсе.
- Я понимаю, что вы не можете иначе, - шепнул Леголас. - Со временем поймут и они. Я же понял, но - но... - осёкся. Тяжело сглотнул, взял себя в руки: - Простите меня, госпожа. Мне не стоило вас беспокоить.
- Ничего страшного, царевич. Вам стоит выспаться, полагаю. Доброй вам ночи.
- Доброй ночи, - когда он заходил, он так не сутулился. Утомительный вышел разговор.
Закрыв за ним дверь, в покои свои я вернулась с твёрдым намерением немедленно идти спать. Отъезд был назначен через сутки, а я и без того была слаба. Но на глаза попался список - муж просил написать, кого хочу в провожатых.
Надо и впрямь вычеркнуть сыновей. Избавить от лишних страданий.
Я взяла перо, и - и швырнула его об пол. Затем, дивясь себе, взяла лист - эти неуклюжие, беспомощные каракули! Разорвала пополам, затем ещё, ещё! Сожгла клочки листа на свече, обжигая пальцы, распахнула окно, развеяла пепел по ветру!
Не могу иначе, говоришь, Леголас?
"Не можешь", тихо вторил червь. "Уйди. Умри. Оставь их".
Той ночью я так и не заснула, задавая себе всего один вопрос: и правда ли? И правда не могу?
Я слабая, я ничтожная, одно прикосновение зла испепелило меня изнутри, в то время как другие эльдар имеют с ним дело во сто крат чаще! Что мне здесь делать?
Но злость согревала меня, и к утру я знала одно: пока что у меня достаёт сил остаться. Быть может, потом станет невыносимо плохо, и тогда я действительно уплыву в Аман впереди моей семьи. Но покуда - я могу быть здесь. И буду.
Только бы не было у моих сыновей никогда такого затравленного взгляда.
Когда поутру муж мой Элронд пришёл ко мне сообщить, что уже завтра все будут готовы к отъезду, я взяла его руки в свои и сказала:
- Пока я ещё могу быть с вами. Уеду, если станет совсем нестерпимо.
Он опустился предо мной на колени, уткнулся лицом в мои ладони, и слёзы радости обожгли мою кожу.
2. Название: Власть надо мной
Размер: 423 слова
Жанры и категории: АУ
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Трандуил, Леголас, Бильбо Бэггинс, Кольцо
Кольцо всегда чуяло тех, кого могло использовать. Оно знало алчность, отчаяние, жажду власти - и чем сильнее были эти страсти, тем вернее предавало кольцо своего предыдущего обладателя.
Вот и теперь, когда Бильбо Бэггинс схоронился в уголке, выжидая, пока царь и царевич пройдут мимо, вполголоса переговариваясь, кольцо не бездействовало, а тихо направило руку хоббита прочь из кармана.
И покатилось, засверкало гладким тяжелым золотом, застучало по полу, улеглось прямо под ноги царю.
- Что же это? - изящно поднял бровь Трандуил, покуда Бильбо старался не дышать, надеясь уже только на хоббитское умение оставаться сокрытым. - Леголас, теряешь сокро...
И тут царь переменился в лице.
Леголас хотел было что-то сказать, но страшный, свистящий шёпот Трандуила оборвал его на полувдохе.
- Подумать только! Это одно сокровище я узнаю из всех сокровищ мира! Твой след же утерян после Исилдура, могло ли мне так повезти? Ты, дарующее богатство! - царь опустился на одно колено. - Ты, с чьей помощью мы могли бы повернуть орочьи орды вспять, сами повелевать пауками, заставлять их убивать друг друга! - дрожащая рука потянулась к кольцу. - Ты, приносящее безграничную власть!
- Отец!
- Молчать! - взревел царь, выпрямляясь, и кольцо победно блистало на его вытянутой руке. - С этим мы сотрём в порошок Дол Гулдур! Я вновь стану повелителем всего Зелёного Леса! Я вновь стану владыкой!.. - замолчал. И сжал кольцо в руке, будто чтобы не видеть. Сказал уже тише, выдавливая слова через побелевшие губы: - Я стану повелителем Дол Гулдура. Какой позор. Какой нестерпимый позор.
- Отец, - Леголас приобнял отца за плечи, не понимая, что происходит, но стараясь успокоить. - Отец, всё ли в порядке?
- Нет. Увы, нет, - Трандуил окинул взглядом нишу. Заметив Бильбо, смерил того холодным взглядом: - Не знаю, кто ты, и сейчас выяснять не стану. Отвечай: ты принёс это в мои земли?
- К-кольцо? Д-да, я... Оно мой подарочек...
- Подарочек, значит, - скривился Трандуил. - Хорош подарочек. Забирай!
Кольцо полетело Бильбо под ноги, разочарованно звякнуло о пряжку ботинка.
- Леголас, пойдёшь сопровождающим. Ни в коем случае не трогай это. Ты, полурослик, - отвези это Элронду. Тот пусть тоже не трогает. Дожидайтесь Митрандира. Там решите.
Леголас знал отца достаточно, чтобы только кивнуть. А Бильбо, быстро подобрав кольцо, решился сказать:
- Ваше величество! В ваших подземельях заперты мои друзья, гномы, я не могу их оставить!
- Гномы? Знаю. Освобожу. Клянусь, - король эльфов было попробовал сделать шаг вперёд, но сдержался, обхватил себя руками, затрясся, будто от страшного холода. Заорал во весь голос: - Езжайте! Езжайте же, пока я не передумал!
Леголас схватил хоббита за плечо, и они побежали.
3. Название: Пир под сенью леса
Размер: 1406 слова
Жанры и категории: АУ, юмор, сонгфик
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: Трандуил, НМП, Торин и Компания
Примечание: все звучащие в тексте песни принадлежат группе "Тролль Гнет Ель"
Сквозь каменные стены до эльфов, злобно мерзнувших на улице, доносились приглушенные отзвуки гульбищ и всяческих игрищ, будь то неумелая игра на струнных инструментах или битье пришедших в негодность, то есть опустевших, бутылок об пол залы. Все бы ничего, поскольку каждый в своем доме волен веселиться так, как просит душа, прощают соседи и требуют неугомонные гости. Вот только на этот раз истинные хозяева праздника оказались не у дел, мягко говоря, за порогом родного крова. В праздничных одеждах, беспощадно узких и непригодных, чтобы защищать тело от промозглого осеннего ветра. А потому лишенные привычного эльфийского благодушия и терпеливой любви ко всем тварям, живущим в этом мире.
- Когда Митрандир просил всего лишь проследить, чтобы с его спутниками ничего не случилось, - владыка лесных эльфов снял с головы порядком помятый венец из кленовых листьев и кистей рябины, отщипнул одну из алых ягодок и отправил в рот, - то я мог вообразить, что за этой размытой просьбой кроется все, что угодно, – Кислый сок заставил короля поморщиться, а может все дело было в раздавшемся в ночи пронзительном скрипе и внезапно высунувшейся в окно деревянной лавке. Эльфы безмолвно уставились на покореженные резные рамы, из которых повалил плотный чадящий дым с проблесками искр, вкупе с отрывками разудалой плясовой песни сомнительного смысла:
- «У меня стоит в лесу много сосен и елей:
Покустистей, поветвистей, покорнистей, похвойней,
Пополнее, потоньшее, покрасивше, постремней...
Я им счету не веду, ведь много сосен и елей…» - В повисшей тревожной тишине громогласным набатом прозвучало:
- «У меня в лесу стоит!!!»
- Все, что угодно, - как ни в чем не бывало продолжил Трандуил, яростно сжимая венец, сплетенный придворными мастерицами не то в честь праздника Конца Лета, не то Начала Осени, - но только не то, что этим бородатым коротышкам позволят захватить мой собственный дворец!!!
Под грянувший в ответ хохот лавку затянули внутрь и, судя по всему, ею же заложили испорченное окно.
- Стража!!!
Но бравые стражники ничем не могли помочь безутешному правителю – навалившийся из ниоткуда гномий хирд, перепачканный едкой сосновой смолой и обрывками паучьей паутины, смял ничего не понимавших эльфийских воинов и взашей вытолкал во внутренний двор дворца. Где те несколькими часами позже и встретили вернувшуюся с празднования процессию.
- Вспомнили Дориат, морготово отродье, - скрежетнул зубами король и сжал кулаки. – Кто-нибудь остался внутри?
Стражи переглянулись и вздохнули.
- Вэлле, ваше величество, он только-только отправился пересчитывать кандалы в темницах.
- И кто додумался дать ему такое сомнительное поручение? – опешил Трандуил.
- Вы, ваше величество, – с истовым верноподданническим смирением потупились воины. Хотя монарх и без того вспомнил свой неоспоримый указ, велевший самому юному, начитанному и несколько занудному младшему виночерпию в этот праздник остаться во дворце. Дабы помогать доблестной страже и не смущать младых дев высокомудрыми речами об истинном смысле путешествия нолдор в Первую Эпоху. И, что самое главное, не вздыхать укоризненно над каждой чашей хмельного вина, подносимой королю. Отрок Вэлле был убежденным трезвенником и это являлось неисправимой чертой его характера. К сожалению.
- Допустим, - вздохнул Трандуил. – Но что нужно этим гномам?
- Чтобы вы пропустили их через лес, - стражи вздрогнули от раздавшегося грохота. Стены дворца выстояли, но от них откололась порядочная часть изразцов. Эльфы испустили многоголосый стон, преисполненный чистосердечного страдания, пытаясь хоть так утешить своего правителя, которому приходилось держать лицо. И даже не повести бровью на такое вопиющее издевательство над историческим памятником и объектом культурного наследия. Трандуил, прикусивший губу до крови, позволил себе всего лишь горестно возопить:
- А разве похоже на то, что я их держу?!
Резная дверь, ведущая во дворец, внезапно распахнулась, и пред светлые очи всех собравшихся вывалился взъерошенный и несколько дымящийся субъект, в коем, далеко не с первого взгляда, был узнан приснопамятный Вэлле. Юноша источал аромат идеально прожаренной оленины и лучшего королевского вина, хранимого в самой темной части подземелий, граничившей с темницами. Мало кто знал, но попытка добраться до тех заветных бочонков могла окончиться долгим заключением в осклизлых камерах, где несчастного пьянчужку и позабыли бы искать.
Отрок обвел сборище мутным взглядом, нашел возмущенно-благородный лик правителя и приник к нему, то есть к голенищам его сапог, с повинной.
- Государь, не вели казнить, вели миловать! Они меня заставили-и-и-и-и!
Стражники оторвали бьющегося в пьяных рыданиях страдальца от Трандуила и худо-бедно поставили на подкашивающиеся ноги. Случайный лазутчик шмыгнул носом и постепенно успокоился, стоило зыбким винным парам улетучиться вслед за порывом налетевшего ветра.
- Так и быть, не казню, - смилостивился великодушный лесной король. - Что они тебе говорили?
Вышедшему на незапланированный праздник жизни эльфу было сказано многое – одни гномы поперхнулись пивом и мясом, другие бросились сдерживать своего вождя, схватившегося за меч и кусок какой-то ветки. Ошеломленный тем фактом, что под сенью родного дворца оказались если не хорошие враги, то уж точно злые друзья, Вэлле даже не успел толком испугаться, как ему вручили чарку и заставили сесть на лавку. А потом принять участие в дичайшем ритуале «Перепей и переешь гнома», как выяснилось, основанном на древних гномьих законах уважения хозяина, а так же на простом инстинкте самосохранения. Хитрый эльф планировал потихонечку споить нежданных гостей, а там воспользоваться оказией и впустить изнывающих на пороге сородичей внутрь, дабы подлые нарушители покоя оказались низвергнуты в самое убогое и дурно устроенное узилище. Но, во-первых, подобные казематы во дворце попросту отсутствовали. А, во-вторых, гномы умудрялись пить и не пьянеть. Когда счет бочонков перевалил за десяток, а приободрившийся в наступившей тишине Вэлле только собрался покинуть негостеприимный зал, гномы внезапно воспрянули. И достали из-под плащей и из мешков музыкальные инструменты, объявив, что каждый уважающий себя гость Одинокой Горы должен отблагодарить хозяев прослушиванием народных песен и исполнением нехитрых плясок. Вэлле, из книг знавший, что гномьи песни чаще всего рассказывают о древнем короле Дьюрине, драконах, золоте и величавых горах, неотвратимо сдающихся на милость упорным рудокопам, никак не мог ожидать подвоха. И того, что разудалые гномьи напевы захватят его в свою власть и заставят подпевать простоватым словесам о пылкой любви к пиву, безымянным удалым подругам, оружию. И танцевать, не жалея подошв сапог.
- И у них очень много песен о троллях, - икнул под конец рассказа Вэлле, бессильно повалившийся на плечо соседа. – Никогда не знал, что у тех бывают бороды. И да, Торин просил вам рассказать, что утром они уйдут. И дал слово, что ничего не сломают
- И все?! – возмутился Трандуил, но информатор уже спал так, как умел любой эльф – стоя и величаво одновременно. – Ладно, положите его куда-нибудь.
Стражи отнесли страдальца в сторону придворных, уже успевших соорудить небольшой костерок и даже разбить шатры, пусть и напоминавшие скверно сшитые меж собой накидки и платья. Сам король, досадливо пнув полированный камень ступеней, ведших в его вотчину, после недолгих размышлений сел на лестницу и натянул на плечи плащ, намереваясь дожидаться утра. Которое обычно бывает мудрее зыбкой ночи. Невидимый музыкант словно бы вторил его мыслям, так что сквозь окно и загораживающую его лавку доносились едва различимые слова:
- «Забытые гимны оленей
Знают поросшие мхом ели,
Спит там в лесов кружевах
Заговоренная вода.
Не спеша руны свои
Чертит лес оленьей тропой.
Коли смысл их разгадал —
Мудростью владей…»
Неожиданно для себя, Трандуил усмехнулся в поднятый воротник плаща и смежил веки, позволяя себе соскользнуть в дремоту, наполненную терпким ароматом сосен и елей, убаюкивавших мерным шорохом своих крон, похожим на плеск далеких морских волн.
С первыми же лучами солнца гномий отряд исчез – лучшие следопыты не сразу разобрались в хитросплетении следов тяжелых, подкованных металлом сапог и чьих-то босых ног, ведших, как казалось, одновременно во все стороны. Пони так и вовсе должны были вернуться ко дворцу, но в итоге чужаки все-таки ушли – все до единого. Прихватив с собой весь провиант, который можно было унести.
Лесной король, украдкой позевывавший в кулак, с неуловимой улыбкой слушал возмущенные вскрики слуг, находивших следы пребывания гостей в виде костей, с горкой набросанных в старинные вазы, отпечатков ног на потолке и подпалин на широких дубовых столах. Над покрытым толстым слоем сажи камином Трандуил нашел пришпиленный кинжалом потрепанный лист пергамента с руной «Т» вместо подписи.
«Ну, здравствуй же, путник с большой дороги,
Зачем ты забрел во владенья мои?
Но коль ты зашел, то отведай немножко
С заветной земли природы дары.
Вслушайся в песню, что деревья поют,
Присядь и послушай пенье лесов
Песнь их тиха, песнь их печальна,
Эта печаль - тоска о былом.
Из глубокого леса доносится песня,
Слушай, но помни, что здесь ты чужой,
Но если сумеешь стать другом моим,
То дом мой станет тебе как родной.»
Никто так и не узнал, что источник неожиданного благодушия лесного правителя крылся в нескольких кривовато написанных стихотворных строчках.
Как никто не мог впоследствии ожидать, что гордый эльфийский король когда-нибудь сложит песнь о гноме, нашедшем покой в сердце Одинокой горы.
4. Название: Чайки над Андуином
Размер: 552 слова
Жанры и категории: АУ, драма
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Леголас
Чайки летят вверх по Андуину. От залива Белфалас, от широких полей Лебеннина - вверх и вверх, вдоль русла реки... как далеко они залетают весной, когда отступают холода.
Твое окно выходит на запад. За белой кипенью расцветающих садов, за полями, подернутыми первой зеленью всходов, можно увидеть широкую гладь Андуина - и белые точки, неустанно кружащие над ней.
И спросить бы: что вы делаете здесь, чайки? Сюда не залетают ваши вольные ветра, и пресные воды этой реки не бьют о берег кипящим валом, как прибой вашей родной земли. Что вы делаете, кого вы ищете в этих краях?
И если прислушаться к их печальным крикам, можно услышать в ответ: тебя.
Что ты делаешь здесь, Последний из Братства? Что ты делаешь здесь, когда Имладрис опустел, и погасли огни Карас-Галадона, и в Ясном Лесу умолкли песни твоего народа?
Чайки зовут, чайки плачут человеческими голосами, а в твоей памяти звучит другой голос:
"Не уходи в Гавани, Леголас. Всегда найдется кто-нибудь, из высокого народа или из маленького, кому ты будешь нужен. По крайней мере, я надеюсь на это..."
И взгляд из-под кудрявой челки - доверчивый и серьезный, как у ручного зверька. Маленький провидец, знал ли он сам, сколько истины в его словах? Всегда найдутся те, кому ты нужен. Всегда - пока живы твои друзья и потомки твоих друзей, пока стоят леса, выросшие под твоей рукой, и границы, охраняемые твоим мечом... пока существует эта земля, которую ты взялся возрождать и хранить.
Невидимые узы дружбы и долга, бремя незаконченных дел и нерасторгнутых уговоров - вот оковы, что тяжелее цепи Ангайнор. Их гнет ты ощущаешь каждую минуту, а порой они и вовсе не дают вздохнуть. Так почему же ты не спешишь променять тяжесть этих уз на свежесть соленого ветра и бескрайний простор Белегаэр? Почему из года в год оставляешь без ответа зов белокрылых плакальщиц над разливом Великой Реки?
А как легко было бы отбросить все, что стоит между тобой и Морем... Сорвать с головы серебряный венец с листьями и полумесяцами, сменить княжеское одеяние на истрепанный дорожный плащ, повесить на плечо старый колчан и ненароком забыть на столе перстень-печать с гербом Итилиена. И, ни о чем больше не думая, шагнуть из распахнутых ворот навстречу ветру и голосам чаек... Освободиться и освободить тех, кто пошел за тобой. Кто вот так же разрывается между любовью к этому цветущему краю и вечной тоской по иным, не речным волнам...
Но ты только улыбнешься этим мыслям, улыбнешься с затаенной горечью - и останешься по эту сторону порога. Лишь вскинешь голову, когда белая птица стрелой пронесется над верхушками сада и опустится на площадку маленькой угловой башни. Не чайка - почтовый голубь.
...Шаги за дверью легки и почти беззвучны.
- Мой лорд, письмо от государя Эльдариона. Лично в руки.
- Спасибо.
Несколько строк на полоске льняной бумаги, сложенной во много раз. Почерк неровен и быстр. И короткая приписка в конце: "Приезжай как можно скорее".
- Гвирион, поедешь со мной. Выступаем быстро и налегке. Пусть готовят коней.
И только один взгляд через плечо - на озаренную солнцем стену, где тонкими, летящими штрихами вьется вырезанный по светлому дереву узор: два склоненных друг к другу лица.
"Покойся с миром, Эстель. Покойся с миром, госпожа моя Арвен. Пока я здесь, зло не коснется вашей земли. И даже если наступит черный час, если из праха давно отгремевших войн поднимется новая Тень - ваш сын встанет против нее не один".
А чайки... что ж, чайки подождут.
5. Название: Победа в Ирисной низине
Размер: 702 слова
Жанры и категории: АУ, боевик
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: Элендур, ОМП
- Почему вы не пришли раньше?
Эктариан ничего не ответил. Человек явно был не в себе - у него была разбита голова орочьей палицей, взгляд блуждал, как у помешанного. Он сидел, глядя перед собой, и повторял один и тот же вопрос: почему, почему?..
...Они никак не могли прийти раньше. Оруженосец Исильдура, отосланный из боя с наказом сберечь обломки королевского меча, чудом наткнулся на их отряд, свернувший на юг с Лесной дороги. Весь путь от того места до северного края Ирисной низины они проделали самым быстрым бегом и так же, без передышки, вступили в бой.
Эльфов было всего десять дюжин - меньше, чем насчитывала дружина Исильдура перед сражением. Но сто двадцать лучников, каждый из которых может выпустить семь стрел подряд, чтобы седьмая сошла с тетивы раньше, чем первая ударит в цель, - это грозная сила. За считанные секунды они выкосили первые ряды орков и разорвали смертоносное кольцо, сомкнутое вокруг остатков нуменорского воинства. Когда же разъяренные орки ринулись в их сторону, готовясь сокрушить невесть откуда взявшихся стрелков, те мгновенно отступили и рассеялись в камышах, чтобы спустя несколько минут нанести такой же безнаказанный удар с другой стороны. Так дразня и ускользая, эльфы выматывали врагов дерзкими наскоками, и желтоперые стрелы таварвайт собрали в тот день еще более обильную жатву, чем мечи и самострелы нуменорцев.
Но главный перелом в битве наступил, когда трехсотенный отряд орков, погнавшись за неуловимыми противниками, влетел в трясину, по которой эльфы пробежали, словно посуху. Увязших по пояс орков перебили без труда, как застигнутых наледью куропаток в снегу; и лишь тогда остальные дрогнули под непрекращающимся градом стрел и одновременным натиском со стороны воспрявших духом нуменорцев. Собрав последние силы и построив клин для атаки, люди Гондора начали теснить огрызающихся орков к реке. Почти сразу же эльфы ударили с другой стороны, и еще до захода солнца все было кончено. Потеряв командиров и три четверти войска, орки разбежались.
Среди эльфов погибших было немного, но для дунэдайн эта победа обошлась куда дороже. Из двухсот воинов, сопровождавших Исильдура в Имладрис, в живых осталось не более сорока, да и среди них мало кто мог стоять на ногах. Два сына короля были убиты, третий ранен, а сам Исильдур незадолго до подхода эльфийского войска получил две отравленные стрелы. Когда появились эльфы, он еще дышал, но к тому времени, как орки, наконец, отступили, все было кончено.
- Почему? Почему вы не пришли раньше? - плакал человек с разбитой головой, стоя на коленях над телом короля.
- Эстельмо... - прозвучал слабый, хриплый голос чуть поодаль. - Эстельмо, помолчи...
Элендур, третий из сыновей короля... Нет, теперь уже - король. Законный повелитель Гондора, чудом выживший в этой бойне.
- Кто старший из вас? - спросил он у эльфа, перевязавшего ему пробитое дротиком плечо.
- Я, - Эктариан опустился на землю рядом, чтобы человеку не приходилось смотреть снизу вверх. - Я командир этого отряда.
- Я благодарю вас за помощь.
- Мы были рады помочь. Жаль, что наш приход запоздал.
- Я попрошу вас еще... об одной услуге, - с трудом проговорил новый король. - Я должен попасть в Имладрис... Как можно быстрее. Мои люди не могут продолжать путь. Я прошу тебя дать мне провожатых.
Эктариан покачал головой.
- Ты ранен, лорд Элендур. Пускаться в дорогу в таком состоянии - безумная затея. Что за дело у тебя в Имладрисе? Разве не может оно подождать несколько дней?
- Нет.
Элендур поднял здоровую руку. На ладони блеснул маленький золотой футляр на тонкой цепочке. Закрытый наглухо.
- Это... эта вещь принадлежала отцу. Он хотел отдать ее лорду Элронду. Такова была его последняя воля, и я должен выполнить ее.
- Но, лорд...
- Прошу тебя! - Хриплый голос человека зазвенел непонятной горячностью. - Поверь, эта вещь приносит только зло! Я должен отвезти это в Имладрис, пока не случилось еще худшей беды.
Эктариан помолчал.
- Как пожелаешь, лорд, - сказал он, наконец. - Я дам тебе носилки и провожатых. Но сейчас, если хочешь выступать утром, постарайся поспать. Я разбужу тебя на рассвете.
...Утром они разошлись в разные стороны.
Маленький эскорт с носилками направился к берегу Андуина. Носильщики ступали в ногу, слаженым и упругим шагом. Элендур лежал, глядя в высокое небо и крепко прижимая к груди стиснутый кулак.
А эльфы вместе с остатками нуменорской дружины двинулись прочь из Ирисной низины - на восток, под гостеприимную сень леса.
Леса, который никогда не назовут Лихолесьем.
1. Название: Пробейся сквозь камень
Размер: 1358 слов
Жанры и категории: АУ, ангст
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Леголас, Келебриан, Элронд
Чувства вернулись ко мне не сразу. Вокруг был светлый день - но мой взор застилала тёмная пелена. За окном пела свирель - а для меня в её трелях свистели стрелы. Меня окружали беспокойные голоса, касались нежные руки - я зажимала уши и отдёргивалась, падала, лишь бы не трогали, оставили!
Наверное, кричала. Постоянно смутно саднило горло.
Только один голос казался мне более знакомым, чем прочие, успокаивал, а не пугал. Но даже в его мягкой речи мне удавалось разобрать лишь одно слово: Аман.
Однажды мне удалось понять и фразу:
- Если я не смогу тебе помочь, всегда остаётся Аман.
Аман давал ему надежду, и ласковыми напевами он постепенно передал эту надежду мне. Моя вязкая туманная темница истончилась, и я смогла различать лица и не так бояться прикосновений. Смогла увидеть сыновей и мужа... только побыв в его нежных руках целителя подопечной, я смогла в полной мере оценить его искусство. Он протянул мне соломинку, а та обернулась крепким канатом.
Прошло время, я смогла покидать свои покои, и разговоры про Блаженные Земли прекратились.
Но даже когда я будто бы пришла в себя, научилась заново смеяться и даже петь, где-то во мне продолжал жить голодный, сосущий страх. Он подтачивал мои силы медленно, будто почти незримый червячок у корней дерева. И как листва поражённого древа начинает постепенно скручиваться и буреть, так поблек и мой облик в зеркале.
А затем червь добрался до самого сердца древа.
Всё бывало нормально, мы веселились и пели, как обычно, - а потом я не помнила себя, и приходила в чувство в своих покоях. Всегда рядом со мной был муж, но если в первый раз он был просто обеспокоен, то с каждым последующим разом он мрачнел всё больше. Сначала он рассказывал мне, что со мной происходило, но однажды вызвав повторный приступ, перестал.
Не говорили со мной о моей болезни и дети. Но их внимательность и обходительность говорили мне больше, чем любые слова. Неразлучники, теперь они уходили в патрули по одному - один всегда оставался при мне, неподалёку.
Тогда, помимо болезни, сердце моё начал пожирать и стыд. Я должна была быть сыновьям - матерью, мужу - женой, а не бессмысленной обузой. Скольких эльдар должен был лечить Элронд? Раньше я знала всякого его подопечного; нынче я слышала от него только о себе. Кто стоял за спиной моих сыновей? Раньше они всегда были рядом, а теперь - порознь, и всё из-за меня.
И становилось только хуже.
Прошло время, и муж мой снова заговорил про Аман. Теперь уже он мог спросить моего согласия, и согласие моё он получил. Всё было лучше, чем видеть, как страдает моя семья.
Мне казалось тогда: уйду - и всё станет, как прежде. Пусть пройдёт время, и сыновья мои снова будут неразлучны, а муж мой - снова станет помогать тем, кому это нужнее моего. Я думала, им станет легче, когда я об этом скажу, но всё оказалось совсем наоборот. Элронд продолжал быть при мне неотступно, готовя меня к отъезду, а сыновья, напротив, отдалились. Я знала, что Элладан и Элрохир рядом - теперь оба они не покидали Имладриса - но они смотрели за мной только издалека. Я же старалась не подавать виду, что материнское сердце знает об их присутствии.
В одиночестве я оставалась только лишь глухой ночью, когда мои родные, измученные тревогой за меня, засыпали в соседних покоях, готовые прийти на помощь по первому моему крику. Меня же мучала бессонница; в снах слишком часто приходили кошмары.
В одну из таких ночей ко мне постучали незнакомым стуком.
Я встала с постели, отозвалась:
- Да? Кто там?
- Госпожа Келебриан, - совсем ещё юный голос. Я и не узнала его поначалу, но характерный говор напомнил мне его отца, и я поняла, кто стоит за дверьми: - Могу ли я попросить у вас немного времени?
У меня так давно ничего не просили, что я сперва даже растерялась. Но всё же сообразила открыть дверь.
- Конечно, Леголас. Входи.
Юноша учтиво поклонился и вошёл мягким шагом лесного жителя. Замер на пороге; только после моего жеста он осмелился пройти дальше.
- Давно ли ты в Имладрисе?
- Недавно, - ответил он, осторожно устраиваясь на единственном стуле в покоях, где обычно сидел мой муж и лекарь. - Меня встревожили последние письма друзей - ваших сыновей - и я упросил отца, чтобы он отпустил меня погостить.
- Встревожили? - сама я села обратно на кровать, но еле почувствовала её мягкость. Мной завладела привычно подавляемая тревога. Элладан... Элрохир... Друг моих сыновей - быть может, он расскажет мне, как они, если уж сами они не хотят говорить со мной?
- Да. У меня просьба к вам, госпожа, - сказал он, пока я искала, чем бы его угостить. Не нашла: Элронд всегда был требователен к чистоте покоев тех, кого лечил.
- Если в моих силах её исполнить, - сорвалось с моих губ прежде, чем я сумела отказаться. Не хотелось провоцировать приступ, поднимать мужа, он и так устал. Быть может, он попросит безделицы и уйдёт?
Но выглядел он так печально, что и мне было ясно: не безделицы просит.
- Не злитесь на них, - он хотел сказать это ровным голосом, но голос треснул, и вышло только шепнуть. - Элладан и Элрохир не со зла прячутся. Они просто не могут выдержать - им слишком больно.
- Я... я не злюсь, Леголас. Почему ты считаешь?..
- Мама злилась, - глаза моего собеседника смотрели будто сквозь меня. Страшный взгляд. Неужто и я теперь так выгляжу? - Я тоже не мог видеть, как она готовится уезжать. Только слышал, как она горько говорит отцу: "Так и не смогу попрощаться". И я действительно не смог прийти, когда был нужен... Госпожа Келебриан, если не смогут и они - не злитесь, ладно?
- Я не злюсь, - повторила я, чувствуя, как от привычных слов на душу опускается каменный покой. Всё было уже решено, я не злилась, страхи Трандуилова сына были беспочвенны. - Не знаю, можешь ли ты понять меня, Леголас, но так и вправду будет лучше. Со временем всё забудется, боль уйдёт, мой муж - искуснейший из целителей.
- Искусный, - эхом отозвался юноша, - правда ваша. Надеюсь, так. Быть может, им будет легче, чем было мне.
- Ты думаешь... Думаете, царевич, я бы вступила на этот путь, будь у меня выбор? - гранитная могила сомкнулась, и теперь я смотрела на него совершенно безразлично. Теперь мне стали видны и дрожащие руки, и отчаяние во взгляде. Но меня они не трогали вовсе.
- Я понимаю, что вы не можете иначе, - шепнул Леголас. - Со временем поймут и они. Я же понял, но - но... - осёкся. Тяжело сглотнул, взял себя в руки: - Простите меня, госпожа. Мне не стоило вас беспокоить.
- Ничего страшного, царевич. Вам стоит выспаться, полагаю. Доброй вам ночи.
- Доброй ночи, - когда он заходил, он так не сутулился. Утомительный вышел разговор.
Закрыв за ним дверь, в покои свои я вернулась с твёрдым намерением немедленно идти спать. Отъезд был назначен через сутки, а я и без того была слаба. Но на глаза попался список - муж просил написать, кого хочу в провожатых.
Надо и впрямь вычеркнуть сыновей. Избавить от лишних страданий.
Я взяла перо, и - и швырнула его об пол. Затем, дивясь себе, взяла лист - эти неуклюжие, беспомощные каракули! Разорвала пополам, затем ещё, ещё! Сожгла клочки листа на свече, обжигая пальцы, распахнула окно, развеяла пепел по ветру!
Не могу иначе, говоришь, Леголас?
"Не можешь", тихо вторил червь. "Уйди. Умри. Оставь их".
Той ночью я так и не заснула, задавая себе всего один вопрос: и правда ли? И правда не могу?
Я слабая, я ничтожная, одно прикосновение зла испепелило меня изнутри, в то время как другие эльдар имеют с ним дело во сто крат чаще! Что мне здесь делать?
Но злость согревала меня, и к утру я знала одно: пока что у меня достаёт сил остаться. Быть может, потом станет невыносимо плохо, и тогда я действительно уплыву в Аман впереди моей семьи. Но покуда - я могу быть здесь. И буду.
Только бы не было у моих сыновей никогда такого затравленного взгляда.
Когда поутру муж мой Элронд пришёл ко мне сообщить, что уже завтра все будут готовы к отъезду, я взяла его руки в свои и сказала:
- Пока я ещё могу быть с вами. Уеду, если станет совсем нестерпимо.
Он опустился предо мной на колени, уткнулся лицом в мои ладони, и слёзы радости обожгли мою кожу.
2. Название: Власть надо мной
Размер: 423 слова
Жанры и категории: АУ
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Трандуил, Леголас, Бильбо Бэггинс, Кольцо
Кольцо всегда чуяло тех, кого могло использовать. Оно знало алчность, отчаяние, жажду власти - и чем сильнее были эти страсти, тем вернее предавало кольцо своего предыдущего обладателя.
Вот и теперь, когда Бильбо Бэггинс схоронился в уголке, выжидая, пока царь и царевич пройдут мимо, вполголоса переговариваясь, кольцо не бездействовало, а тихо направило руку хоббита прочь из кармана.
И покатилось, засверкало гладким тяжелым золотом, застучало по полу, улеглось прямо под ноги царю.
- Что же это? - изящно поднял бровь Трандуил, покуда Бильбо старался не дышать, надеясь уже только на хоббитское умение оставаться сокрытым. - Леголас, теряешь сокро...
И тут царь переменился в лице.
Леголас хотел было что-то сказать, но страшный, свистящий шёпот Трандуила оборвал его на полувдохе.
- Подумать только! Это одно сокровище я узнаю из всех сокровищ мира! Твой след же утерян после Исилдура, могло ли мне так повезти? Ты, дарующее богатство! - царь опустился на одно колено. - Ты, с чьей помощью мы могли бы повернуть орочьи орды вспять, сами повелевать пауками, заставлять их убивать друг друга! - дрожащая рука потянулась к кольцу. - Ты, приносящее безграничную власть!
- Отец!
- Молчать! - взревел царь, выпрямляясь, и кольцо победно блистало на его вытянутой руке. - С этим мы сотрём в порошок Дол Гулдур! Я вновь стану повелителем всего Зелёного Леса! Я вновь стану владыкой!.. - замолчал. И сжал кольцо в руке, будто чтобы не видеть. Сказал уже тише, выдавливая слова через побелевшие губы: - Я стану повелителем Дол Гулдура. Какой позор. Какой нестерпимый позор.
- Отец, - Леголас приобнял отца за плечи, не понимая, что происходит, но стараясь успокоить. - Отец, всё ли в порядке?
- Нет. Увы, нет, - Трандуил окинул взглядом нишу. Заметив Бильбо, смерил того холодным взглядом: - Не знаю, кто ты, и сейчас выяснять не стану. Отвечай: ты принёс это в мои земли?
- К-кольцо? Д-да, я... Оно мой подарочек...
- Подарочек, значит, - скривился Трандуил. - Хорош подарочек. Забирай!
Кольцо полетело Бильбо под ноги, разочарованно звякнуло о пряжку ботинка.
- Леголас, пойдёшь сопровождающим. Ни в коем случае не трогай это. Ты, полурослик, - отвези это Элронду. Тот пусть тоже не трогает. Дожидайтесь Митрандира. Там решите.
Леголас знал отца достаточно, чтобы только кивнуть. А Бильбо, быстро подобрав кольцо, решился сказать:
- Ваше величество! В ваших подземельях заперты мои друзья, гномы, я не могу их оставить!
- Гномы? Знаю. Освобожу. Клянусь, - король эльфов было попробовал сделать шаг вперёд, но сдержался, обхватил себя руками, затрясся, будто от страшного холода. Заорал во весь голос: - Езжайте! Езжайте же, пока я не передумал!
Леголас схватил хоббита за плечо, и они побежали.
3. Название: Пир под сенью леса
Размер: 1406 слова
Жанры и категории: АУ, юмор, сонгфик
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: Трандуил, НМП, Торин и Компания
Примечание: все звучащие в тексте песни принадлежат группе "Тролль Гнет Ель"
Сквозь каменные стены до эльфов, злобно мерзнувших на улице, доносились приглушенные отзвуки гульбищ и всяческих игрищ, будь то неумелая игра на струнных инструментах или битье пришедших в негодность, то есть опустевших, бутылок об пол залы. Все бы ничего, поскольку каждый в своем доме волен веселиться так, как просит душа, прощают соседи и требуют неугомонные гости. Вот только на этот раз истинные хозяева праздника оказались не у дел, мягко говоря, за порогом родного крова. В праздничных одеждах, беспощадно узких и непригодных, чтобы защищать тело от промозглого осеннего ветра. А потому лишенные привычного эльфийского благодушия и терпеливой любви ко всем тварям, живущим в этом мире.
- Когда Митрандир просил всего лишь проследить, чтобы с его спутниками ничего не случилось, - владыка лесных эльфов снял с головы порядком помятый венец из кленовых листьев и кистей рябины, отщипнул одну из алых ягодок и отправил в рот, - то я мог вообразить, что за этой размытой просьбой кроется все, что угодно, – Кислый сок заставил короля поморщиться, а может все дело было в раздавшемся в ночи пронзительном скрипе и внезапно высунувшейся в окно деревянной лавке. Эльфы безмолвно уставились на покореженные резные рамы, из которых повалил плотный чадящий дым с проблесками искр, вкупе с отрывками разудалой плясовой песни сомнительного смысла:
- «У меня стоит в лесу много сосен и елей:
Покустистей, поветвистей, покорнистей, похвойней,
Пополнее, потоньшее, покрасивше, постремней...
Я им счету не веду, ведь много сосен и елей…» - В повисшей тревожной тишине громогласным набатом прозвучало:
- «У меня в лесу стоит!!!»
- Все, что угодно, - как ни в чем не бывало продолжил Трандуил, яростно сжимая венец, сплетенный придворными мастерицами не то в честь праздника Конца Лета, не то Начала Осени, - но только не то, что этим бородатым коротышкам позволят захватить мой собственный дворец!!!
Под грянувший в ответ хохот лавку затянули внутрь и, судя по всему, ею же заложили испорченное окно.
- Стража!!!
Но бравые стражники ничем не могли помочь безутешному правителю – навалившийся из ниоткуда гномий хирд, перепачканный едкой сосновой смолой и обрывками паучьей паутины, смял ничего не понимавших эльфийских воинов и взашей вытолкал во внутренний двор дворца. Где те несколькими часами позже и встретили вернувшуюся с празднования процессию.
- Вспомнили Дориат, морготово отродье, - скрежетнул зубами король и сжал кулаки. – Кто-нибудь остался внутри?
Стражи переглянулись и вздохнули.
- Вэлле, ваше величество, он только-только отправился пересчитывать кандалы в темницах.
- И кто додумался дать ему такое сомнительное поручение? – опешил Трандуил.
- Вы, ваше величество, – с истовым верноподданническим смирением потупились воины. Хотя монарх и без того вспомнил свой неоспоримый указ, велевший самому юному, начитанному и несколько занудному младшему виночерпию в этот праздник остаться во дворце. Дабы помогать доблестной страже и не смущать младых дев высокомудрыми речами об истинном смысле путешествия нолдор в Первую Эпоху. И, что самое главное, не вздыхать укоризненно над каждой чашей хмельного вина, подносимой королю. Отрок Вэлле был убежденным трезвенником и это являлось неисправимой чертой его характера. К сожалению.
- Допустим, - вздохнул Трандуил. – Но что нужно этим гномам?
- Чтобы вы пропустили их через лес, - стражи вздрогнули от раздавшегося грохота. Стены дворца выстояли, но от них откололась порядочная часть изразцов. Эльфы испустили многоголосый стон, преисполненный чистосердечного страдания, пытаясь хоть так утешить своего правителя, которому приходилось держать лицо. И даже не повести бровью на такое вопиющее издевательство над историческим памятником и объектом культурного наследия. Трандуил, прикусивший губу до крови, позволил себе всего лишь горестно возопить:
- А разве похоже на то, что я их держу?!
Резная дверь, ведущая во дворец, внезапно распахнулась, и пред светлые очи всех собравшихся вывалился взъерошенный и несколько дымящийся субъект, в коем, далеко не с первого взгляда, был узнан приснопамятный Вэлле. Юноша источал аромат идеально прожаренной оленины и лучшего королевского вина, хранимого в самой темной части подземелий, граничившей с темницами. Мало кто знал, но попытка добраться до тех заветных бочонков могла окончиться долгим заключением в осклизлых камерах, где несчастного пьянчужку и позабыли бы искать.
Отрок обвел сборище мутным взглядом, нашел возмущенно-благородный лик правителя и приник к нему, то есть к голенищам его сапог, с повинной.
- Государь, не вели казнить, вели миловать! Они меня заставили-и-и-и-и!
Стражники оторвали бьющегося в пьяных рыданиях страдальца от Трандуила и худо-бедно поставили на подкашивающиеся ноги. Случайный лазутчик шмыгнул носом и постепенно успокоился, стоило зыбким винным парам улетучиться вслед за порывом налетевшего ветра.
- Так и быть, не казню, - смилостивился великодушный лесной король. - Что они тебе говорили?
Вышедшему на незапланированный праздник жизни эльфу было сказано многое – одни гномы поперхнулись пивом и мясом, другие бросились сдерживать своего вождя, схватившегося за меч и кусок какой-то ветки. Ошеломленный тем фактом, что под сенью родного дворца оказались если не хорошие враги, то уж точно злые друзья, Вэлле даже не успел толком испугаться, как ему вручили чарку и заставили сесть на лавку. А потом принять участие в дичайшем ритуале «Перепей и переешь гнома», как выяснилось, основанном на древних гномьих законах уважения хозяина, а так же на простом инстинкте самосохранения. Хитрый эльф планировал потихонечку споить нежданных гостей, а там воспользоваться оказией и впустить изнывающих на пороге сородичей внутрь, дабы подлые нарушители покоя оказались низвергнуты в самое убогое и дурно устроенное узилище. Но, во-первых, подобные казематы во дворце попросту отсутствовали. А, во-вторых, гномы умудрялись пить и не пьянеть. Когда счет бочонков перевалил за десяток, а приободрившийся в наступившей тишине Вэлле только собрался покинуть негостеприимный зал, гномы внезапно воспрянули. И достали из-под плащей и из мешков музыкальные инструменты, объявив, что каждый уважающий себя гость Одинокой Горы должен отблагодарить хозяев прослушиванием народных песен и исполнением нехитрых плясок. Вэлле, из книг знавший, что гномьи песни чаще всего рассказывают о древнем короле Дьюрине, драконах, золоте и величавых горах, неотвратимо сдающихся на милость упорным рудокопам, никак не мог ожидать подвоха. И того, что разудалые гномьи напевы захватят его в свою власть и заставят подпевать простоватым словесам о пылкой любви к пиву, безымянным удалым подругам, оружию. И танцевать, не жалея подошв сапог.
- И у них очень много песен о троллях, - икнул под конец рассказа Вэлле, бессильно повалившийся на плечо соседа. – Никогда не знал, что у тех бывают бороды. И да, Торин просил вам рассказать, что утром они уйдут. И дал слово, что ничего не сломают
- И все?! – возмутился Трандуил, но информатор уже спал так, как умел любой эльф – стоя и величаво одновременно. – Ладно, положите его куда-нибудь.
Стражи отнесли страдальца в сторону придворных, уже успевших соорудить небольшой костерок и даже разбить шатры, пусть и напоминавшие скверно сшитые меж собой накидки и платья. Сам король, досадливо пнув полированный камень ступеней, ведших в его вотчину, после недолгих размышлений сел на лестницу и натянул на плечи плащ, намереваясь дожидаться утра. Которое обычно бывает мудрее зыбкой ночи. Невидимый музыкант словно бы вторил его мыслям, так что сквозь окно и загораживающую его лавку доносились едва различимые слова:
- «Забытые гимны оленей
Знают поросшие мхом ели,
Спит там в лесов кружевах
Заговоренная вода.
Не спеша руны свои
Чертит лес оленьей тропой.
Коли смысл их разгадал —
Мудростью владей…»
Неожиданно для себя, Трандуил усмехнулся в поднятый воротник плаща и смежил веки, позволяя себе соскользнуть в дремоту, наполненную терпким ароматом сосен и елей, убаюкивавших мерным шорохом своих крон, похожим на плеск далеких морских волн.
С первыми же лучами солнца гномий отряд исчез – лучшие следопыты не сразу разобрались в хитросплетении следов тяжелых, подкованных металлом сапог и чьих-то босых ног, ведших, как казалось, одновременно во все стороны. Пони так и вовсе должны были вернуться ко дворцу, но в итоге чужаки все-таки ушли – все до единого. Прихватив с собой весь провиант, который можно было унести.
Лесной король, украдкой позевывавший в кулак, с неуловимой улыбкой слушал возмущенные вскрики слуг, находивших следы пребывания гостей в виде костей, с горкой набросанных в старинные вазы, отпечатков ног на потолке и подпалин на широких дубовых столах. Над покрытым толстым слоем сажи камином Трандуил нашел пришпиленный кинжалом потрепанный лист пергамента с руной «Т» вместо подписи.
«Ну, здравствуй же, путник с большой дороги,
Зачем ты забрел во владенья мои?
Но коль ты зашел, то отведай немножко
С заветной земли природы дары.
Вслушайся в песню, что деревья поют,
Присядь и послушай пенье лесов
Песнь их тиха, песнь их печальна,
Эта печаль - тоска о былом.
Из глубокого леса доносится песня,
Слушай, но помни, что здесь ты чужой,
Но если сумеешь стать другом моим,
То дом мой станет тебе как родной.»
Никто так и не узнал, что источник неожиданного благодушия лесного правителя крылся в нескольких кривовато написанных стихотворных строчках.
Как никто не мог впоследствии ожидать, что гордый эльфийский король когда-нибудь сложит песнь о гноме, нашедшем покой в сердце Одинокой горы.
4. Название: Чайки над Андуином
Размер: 552 слова
Жанры и категории: АУ, драма
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Леголас
Чайки летят вверх по Андуину. От залива Белфалас, от широких полей Лебеннина - вверх и вверх, вдоль русла реки... как далеко они залетают весной, когда отступают холода.
Твое окно выходит на запад. За белой кипенью расцветающих садов, за полями, подернутыми первой зеленью всходов, можно увидеть широкую гладь Андуина - и белые точки, неустанно кружащие над ней.
И спросить бы: что вы делаете здесь, чайки? Сюда не залетают ваши вольные ветра, и пресные воды этой реки не бьют о берег кипящим валом, как прибой вашей родной земли. Что вы делаете, кого вы ищете в этих краях?
И если прислушаться к их печальным крикам, можно услышать в ответ: тебя.
Что ты делаешь здесь, Последний из Братства? Что ты делаешь здесь, когда Имладрис опустел, и погасли огни Карас-Галадона, и в Ясном Лесу умолкли песни твоего народа?
Чайки зовут, чайки плачут человеческими голосами, а в твоей памяти звучит другой голос:
"Не уходи в Гавани, Леголас. Всегда найдется кто-нибудь, из высокого народа или из маленького, кому ты будешь нужен. По крайней мере, я надеюсь на это..."
И взгляд из-под кудрявой челки - доверчивый и серьезный, как у ручного зверька. Маленький провидец, знал ли он сам, сколько истины в его словах? Всегда найдутся те, кому ты нужен. Всегда - пока живы твои друзья и потомки твоих друзей, пока стоят леса, выросшие под твоей рукой, и границы, охраняемые твоим мечом... пока существует эта земля, которую ты взялся возрождать и хранить.
Невидимые узы дружбы и долга, бремя незаконченных дел и нерасторгнутых уговоров - вот оковы, что тяжелее цепи Ангайнор. Их гнет ты ощущаешь каждую минуту, а порой они и вовсе не дают вздохнуть. Так почему же ты не спешишь променять тяжесть этих уз на свежесть соленого ветра и бескрайний простор Белегаэр? Почему из года в год оставляешь без ответа зов белокрылых плакальщиц над разливом Великой Реки?
А как легко было бы отбросить все, что стоит между тобой и Морем... Сорвать с головы серебряный венец с листьями и полумесяцами, сменить княжеское одеяние на истрепанный дорожный плащ, повесить на плечо старый колчан и ненароком забыть на столе перстень-печать с гербом Итилиена. И, ни о чем больше не думая, шагнуть из распахнутых ворот навстречу ветру и голосам чаек... Освободиться и освободить тех, кто пошел за тобой. Кто вот так же разрывается между любовью к этому цветущему краю и вечной тоской по иным, не речным волнам...
Но ты только улыбнешься этим мыслям, улыбнешься с затаенной горечью - и останешься по эту сторону порога. Лишь вскинешь голову, когда белая птица стрелой пронесется над верхушками сада и опустится на площадку маленькой угловой башни. Не чайка - почтовый голубь.
...Шаги за дверью легки и почти беззвучны.
- Мой лорд, письмо от государя Эльдариона. Лично в руки.
- Спасибо.
Несколько строк на полоске льняной бумаги, сложенной во много раз. Почерк неровен и быстр. И короткая приписка в конце: "Приезжай как можно скорее".
- Гвирион, поедешь со мной. Выступаем быстро и налегке. Пусть готовят коней.
И только один взгляд через плечо - на озаренную солнцем стену, где тонкими, летящими штрихами вьется вырезанный по светлому дереву узор: два склоненных друг к другу лица.
"Покойся с миром, Эстель. Покойся с миром, госпожа моя Арвен. Пока я здесь, зло не коснется вашей земли. И даже если наступит черный час, если из праха давно отгремевших войн поднимется новая Тень - ваш сын встанет против нее не один".
А чайки... что ж, чайки подождут.
5. Название: Победа в Ирисной низине
Размер: 702 слова
Жанры и категории: АУ, боевик
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: Элендур, ОМП
- Почему вы не пришли раньше?
Эктариан ничего не ответил. Человек явно был не в себе - у него была разбита голова орочьей палицей, взгляд блуждал, как у помешанного. Он сидел, глядя перед собой, и повторял один и тот же вопрос: почему, почему?..
...Они никак не могли прийти раньше. Оруженосец Исильдура, отосланный из боя с наказом сберечь обломки королевского меча, чудом наткнулся на их отряд, свернувший на юг с Лесной дороги. Весь путь от того места до северного края Ирисной низины они проделали самым быстрым бегом и так же, без передышки, вступили в бой.
Эльфов было всего десять дюжин - меньше, чем насчитывала дружина Исильдура перед сражением. Но сто двадцать лучников, каждый из которых может выпустить семь стрел подряд, чтобы седьмая сошла с тетивы раньше, чем первая ударит в цель, - это грозная сила. За считанные секунды они выкосили первые ряды орков и разорвали смертоносное кольцо, сомкнутое вокруг остатков нуменорского воинства. Когда же разъяренные орки ринулись в их сторону, готовясь сокрушить невесть откуда взявшихся стрелков, те мгновенно отступили и рассеялись в камышах, чтобы спустя несколько минут нанести такой же безнаказанный удар с другой стороны. Так дразня и ускользая, эльфы выматывали врагов дерзкими наскоками, и желтоперые стрелы таварвайт собрали в тот день еще более обильную жатву, чем мечи и самострелы нуменорцев.
Но главный перелом в битве наступил, когда трехсотенный отряд орков, погнавшись за неуловимыми противниками, влетел в трясину, по которой эльфы пробежали, словно посуху. Увязших по пояс орков перебили без труда, как застигнутых наледью куропаток в снегу; и лишь тогда остальные дрогнули под непрекращающимся градом стрел и одновременным натиском со стороны воспрявших духом нуменорцев. Собрав последние силы и построив клин для атаки, люди Гондора начали теснить огрызающихся орков к реке. Почти сразу же эльфы ударили с другой стороны, и еще до захода солнца все было кончено. Потеряв командиров и три четверти войска, орки разбежались.
Среди эльфов погибших было немного, но для дунэдайн эта победа обошлась куда дороже. Из двухсот воинов, сопровождавших Исильдура в Имладрис, в живых осталось не более сорока, да и среди них мало кто мог стоять на ногах. Два сына короля были убиты, третий ранен, а сам Исильдур незадолго до подхода эльфийского войска получил две отравленные стрелы. Когда появились эльфы, он еще дышал, но к тому времени, как орки, наконец, отступили, все было кончено.
- Почему? Почему вы не пришли раньше? - плакал человек с разбитой головой, стоя на коленях над телом короля.
- Эстельмо... - прозвучал слабый, хриплый голос чуть поодаль. - Эстельмо, помолчи...
Элендур, третий из сыновей короля... Нет, теперь уже - король. Законный повелитель Гондора, чудом выживший в этой бойне.
- Кто старший из вас? - спросил он у эльфа, перевязавшего ему пробитое дротиком плечо.
- Я, - Эктариан опустился на землю рядом, чтобы человеку не приходилось смотреть снизу вверх. - Я командир этого отряда.
- Я благодарю вас за помощь.
- Мы были рады помочь. Жаль, что наш приход запоздал.
- Я попрошу вас еще... об одной услуге, - с трудом проговорил новый король. - Я должен попасть в Имладрис... Как можно быстрее. Мои люди не могут продолжать путь. Я прошу тебя дать мне провожатых.
Эктариан покачал головой.
- Ты ранен, лорд Элендур. Пускаться в дорогу в таком состоянии - безумная затея. Что за дело у тебя в Имладрисе? Разве не может оно подождать несколько дней?
- Нет.
Элендур поднял здоровую руку. На ладони блеснул маленький золотой футляр на тонкой цепочке. Закрытый наглухо.
- Это... эта вещь принадлежала отцу. Он хотел отдать ее лорду Элронду. Такова была его последняя воля, и я должен выполнить ее.
- Но, лорд...
- Прошу тебя! - Хриплый голос человека зазвенел непонятной горячностью. - Поверь, эта вещь приносит только зло! Я должен отвезти это в Имладрис, пока не случилось еще худшей беды.
Эктариан помолчал.
- Как пожелаешь, лорд, - сказал он, наконец. - Я дам тебе носилки и провожатых. Но сейчас, если хочешь выступать утром, постарайся поспать. Я разбужу тебя на рассвете.
...Утром они разошлись в разные стороны.
Маленький эскорт с носилками направился к берегу Андуина. Носильщики ступали в ногу, слаженым и упругим шагом. Элендур лежал, глядя в высокое небо и крепко прижимая к груди стиснутый кулак.
А эльфы вместе с остатками нуменорской дружины двинулись прочь из Ирисной низины - на восток, под гостеприимную сень леса.
Леса, который никогда не назовут Лихолесьем.
@темы: Воинство Лихолесья, Этап: АУ, БПВ-1
-
-
08.03.2013 в 23:53-
-
09.03.2013 в 00:01в шапке второго фика добавьте пробел:
Название:Власть надо мной )
Не докапываюсь, просто для красоты))
-
-
09.03.2013 в 00:09Ассиди, сейчас, найду код - и тоже поправлю.
-
-
15.03.2013 в 12:50"Победа в Ирисной низине"
Так просто — и сразу всех спасли. Здорово)
"Чайки над Андуином"
Очень трогательный и вканонный по духу текст, спасибо)
-
-
16.03.2013 в 16:22Законный повелитель Гондора, чудом выживший в этой бойне.
Или Арнора и Гондора или просто Арнора. Потому что Гондор Исильдур оставил племяннику, сыну Анариона.