Название: Забвение
Задание: замкнутое пространство
Размер: 518 слов
Жанр/категория: джен
Рейтинг: G
Персонажи/пейринги: какой-то нуменорец
Сколько времени уже прошло?
Не узнать теперь. Может, день, может, год, может, век… А может, уже и закончилась жизнь мира там, снаружи? Может, давно уж нет ничего, а мы и не знаем?
Может, и самому времени пришел конец?
Но как узнать?
Тут, кажется, можно бродить вечно. Ходы в камне, не знавшем обработки, никогда не бывают одинаковы: то ли хитро дурят разум, не давая запомнить ни одного перекрестка или поворота, то ли… чем демоны не шутят!
А ведь и правда. Говорили же нам, предупреждали – в Западном краю за морем живут демоны. Отговаривали же короля – дескать, нечего там делать приличным людям, не для нас это место.
Теперь одна судьба осталась – бродить обманными ходами и тоннелями, глядеть на мертво сияющие кристаллы, выпирающие из стен, как обломки земных костей из застывших ран. Куда ни пойдешь, все одно и то же. Все тянется перед глазами бесконечным гадким сном, и ускользает из памяти, едва только отведешь взгляд. Ни единой приметы, все пещеры одинаковы, и не разберешь, первый раз видишь или тысячный.
Точно, демоны шутят. Любят они это дело.
Шутили, когда дразнили зорких мореплавателей белым маяком – навек запретив нам плыть к нему. Шутили, когда называли старость и смерть «великим даром Единого» - сами же вечные, никогда не знавшие этого удела. А веселей всего пошутили – поманив призраком бессмертия и захлопнув затем ловушку.
И чья вина, что не понять людям этих шуток…
Где же все остальные, ступившие на запретный западный берег? Где мои товарищи? Где государь наш Фаразон, за которым мы клялись следовать всюду, куда бы он ни повел нас?
Позвать бы, хоть сотню, хоть тысячу раз – но голос теряется, задавленный тишиной. Словно здешнее эхо, услышав звук, сразу забудет его, не сможет повторить. Поискать бы следы на тех местах, где пол пещер скрыт бледным, как соль песком – но и песок через миг забывает отпечатавшееся на нем, становясь вновь ровным, нетронутым.
Кажется, слышал голоса, шаги – но забыл вскоре, откуда они донеслись, да и вовсе усомнился, не почудилось ли. Мелькнул на краткий миг где-то впереди живой солнечный свет – но обернулся всего лишь желтоватым обломком светоносного кристалла, холодного, негасимого и мертвого.
Кажется ли мне, или и вправду брожу тут уже… вечность? Вот, значит, как пошутили демоны последний раз?! Такое бессмертие назначили нам?
А может, вечность эта лишь внушена помраченному разуму в краткий миг предсмертной агонии?
Нет ответа. Нет никого, ничего, только пещеры, ходы, каменные стены, мертво сияющие кости-кристаллы, беспамятное эхо, беспамятный песок… Пещеры забвения.
И чувствую с ужасом, что сам уже становлюсь подвластен их силе. Все тускнеет моя собственная память, и уж не смог бы сказать уверенно, ждал ли меня кто на Острове, провожал ли в путь…
Не смогу уж и имени своего назвать.
Наверно, еще немного времени пройдет – и забуду сам себя, забуду, как оказался здесь, перестану искать выход – потому что не буду помнить, что такое выход и что значит искать. Но когда это случится со мной? Сколько времени пещерам нужно, чтобы совсем украсть мой разум?
А сколько же времени уже прошло?
Не узнать теперь. Может, день, может, год, может, век… А может, уже и закончилась жизнь мира там, снаружи? Может, давно уж нет ничего, а мы и не знаем?
Может, и самому времени пришел конец?
Но как узнать?
Название: Шкатулка
Задание: Замкнутое пространство
Размер: 1200 слов
Жанр/категория: джен, драма
Рейтинг:G
Персонажи/Пейринги: ОМП
Примечание: Если вы прочитали, но все равно осталось непонятным время и место действияВалинор, где-то между 4 эпохой и Дагор Дагоррат
Стемнело, и дождь лил стеной, когда Атьяро возвращался из библиотеки. Проходя мимо дома Эльсурэ, он, как и все последние недели, увидел только темные окна. Однако на этот раз возникло чувство, что дом не пустует. в доме кто-то есть. Зайдя в калитку, Атьяро понял, что так и есть —было слышно, как в конюшне дышал и переступал ногами жеребец Эльсурэ. Атьяро окликнул хозяина, но ответа не дождался. Осторожно, неся перед собой фонарь, поднялся на крыльцо. Дверь распахнулась внезапно.
- А, это ты… - рассеянно проговорил Эльсурэ.
В желтоватом свете фонаря черты его лица показались непривычно резкими. Эльсурэ стоял посреди темного холла, с плаща еще стекали струйки воды.
- Я не вовремя? - спросил Атьяро, и его друг пожал плечами, что можно было истолковать, и как «проходи» и как «нет, конечно, но что ж с тобой поделаешь».
Атьяро часто бывал здесь, и потому уверенно направился в комнаты, зажег от фонаря свечи и завозился у очага.
- Тебя давно не было. А тут еще такая погодка. Говорят, такое часто бывало в Эндорэ, в сезон увядания листьев. Хотел бы я на это посмотреть, - Атьяро говорил, не оборачиваясь, пока, наконец, в очаге не затрещал веселый огонь. Потянувшись за чайником, он обнаружил, что Эльсурэ так и стоит, прислонившись к дверям.
- Что, так холодно? - Атьяро подошел к товарищу, начал расстегивать плащ, потрогал руки, как ребенку, проверяя не замерз ли. Руки были ледяные.
Атьяро снял с друга мокрый плащ и усадил в кресло у огня.
- Говори же, наконец, что случилось?
Эльсурэ протянул к огню ладони. Вскоре забулькал чайник, и Атьяро отвлекся, разыскивая на полке специи и доставая из шкафа запыленную бутылку вина. Отправив все это в чайник, он принес две глиняных кружки.
- Вот теперь пей, может, наконец, оттаешь, - он протянул другу горячий, остро пахнущий напиток. Эльсурэ осторожно глотнул.
- Спасибо, - на губах появилось некоторое подобие улыбки. - Хотя на эту бутылку у меня были другие планы.
- Ну, считай, что планы поменялись. И я ждал тебя не просто так — если ты пропадал в библиотеке на Тол Эрессеа, то у меня к тебе уйма вопросов. Я дописал еще две главы. Так вот, помнишь, мы как-то с тобой говорили…
- Я не был на Тол Эрессеа, - тихо сказал Эльсурэ, прерывая поток рассуждений.
- А где? - удивленно спросил Атьяро, ничуть не обиженный таким безразличием к его научным изысканиям.
Повисло молчание. Трещал огонь в очаге, в стекло барабанили капли, за окном под порывами ветра шелестели деревья.
- В Мандосе.
Атьяро чуть не поперхнулся, расплескав горячее вино.
- Ты? З-зачем?
- Это было глупо. Конечно, он не разрешил, - Эльсурэ поморщился и уткнулся в кружку.
- Ты говорил с ним? - Атьяро был потрясен.
- Да. Это было… тяжеловато. Или Намо хотел просто, чтобы я оставил свои глупые мысли. Но, понимаешь, она мне снится постоянно! Мне душно, мне тесно здесь… - Эльсуре, забывшись, заговорил громко, дернул ворот куртки и вдруг снова умолк.
- Она? Что тебе снится? - спросил Атьяро, уже не в силах сдержаться.
- Я не говорил тебе. Стена. Мне снится стена, отделяющая Арду от остального мира. Залитая солнцем, из розового камня или же черная как уголь, гладкая как зеркало, или сложенная из огромных валунов, увитая плющом, она всякий раз разная, но я знаю, что это она. Нам никогда ее не преодолеть. Я просил Намо показать мне Путь людей, те ворота, через которые они покидают Арду. Но он не разрешил. Чертоги — для мертвых, сказал он. Путь людей — для Вторых Детей, не для нас.
Атьяро молчал, совершенно ошеломленный этим признанием. Потом вспомнил про остывающую чашку в руках, спохватился, не глядя отпил глоток.
- Но зачем?
Эльсурэ поднял измученный взгляд.
- Мы заперты в Арде, словно в лакированной шкатулке. Живем мы или умираем — для нас нет выхода.
Он тяжело выдохнул, произнеся вслух то, что терзало душу. Атьяро обвел глазами комнату, углы которой терялись во мраке, словно пытаясь вообразить видения своего друга, и наконец, встряхнул головой, рассеивая наваждение.
- Сурэ, Арда не шкатулка! Это огромный мир, и он прекрасен! Каждый лист, каждая капля, луч света или глоток воздуха стоят того, чтобы любить Арду всей душой!
- Я люблю ее, - сокрушенно откликнулсяЭльсурэ.
- Каждый новый день, каждая минута — это возможность узнавать ее и творить новое, создавать красоту, подобную творению Валар — и иную, насколько это доступно нам. Познавать мир и его законы…
- Да, Аттьо, познавать законы мира — в этом весь ты… Про это говорил мне и Намо. Но ведь все это — и творчество, и мастерство, и даже любовь — все только для того, чтобы отвлечься на время от неизбежности конца. Арда конечна, это ни для кого не секрет. Шкатулка будет разрушена, и мы, запертые в ней, исчезнем.
- Исчезнем, - эхом откликнулся Атьяро. - А как же надежда на Возрожденную Арду, о которой говорят Мудрые, о которой писал Финдарато Атандил? Может, тебе стоит поговорить с ним?
- Я говорил. Финдарато сочувствует мне. Он действительно всей душой верит в высокое предназначение атани. Он надеется. Но ему не снятся кошмары, на него не давят стены Арды.
Эльсурэ закрыл лицо руками. За окном завывал ветер. Атьяро заглянул в опустевший чайник, поднялся и загремел банками на полках.
- Не здесь — в шкафу за списками «Природы Света» Феанаро, - махнул рукой Эльсурэ и замолчал, глядя, как друг выливает в чайник вторую бутылку.
- Если бы Намо позволил — я бы только взглянул, что там, за Стеной. Но он напомнил мне о Нуменоре. Может, он прав, и я завидую участи смертных так же, как потомки Элроса позавидовали судьбе эльдар.
Эльсурэ поднял глаза на своего товарища и усмехнулся.
- Ты сейчас так смотришь, словно не веришь. Ты думаешь, что люди слабы, болезненны, их старость и смерть ужасны. Финдарато сказал мне, что для нас смерть hroa тяжела не менее, а может и более, чем для них. Никто не может сравнивать. А потом… Когда я вспоминаю о Стене, я думаю, что за ней — неизвестность. Но она не пугает. Это радость дороги, предвкушение удивительного путешествия, самое захватывающее приключение. Всего этого мы лишены.
Горячее вино приятно обжигало горло. Слова друга взволновали Атьяро, щеки его горели и голова кружилась, стоило представить недоступные, бесконечные пути.
- Но ведь Аман — это необъятные просторы! - возразил он, возможно, самому себе. - Ты не обошел и десятой их части, как бы далеко ни путешествовал. И даже если тебе они наскучили — есть Эндорэ...
- Запретное для нас. Погоди.
Эльсурэ поднялся и вышел. В передней что-то грохнуло. Вернулся он со ссадиной на лбу и двумя темными бутылями ваньярского крепкого, за которыми спускался в погреб. Оно согревало душу и без гвоздики и бадьяна.
- Так это все потому, - догадался Аттьо, поставив кружку и едва не промахнувшись мимо стола, - что ты — внук Элронда Полуэльфа? Поэтому?
Эльсурэ хотел промолчать. Потом тряхнул головой и ответил:
- А разве это важно? Владыка Судеб сказал, что для живых — для меня — есть Сады Лориэна, где fea может найти успокоение. Но я не хочу. Не хочу забывать о том, что мы живем в шкатулке. Кто-то же должен помнить.
Когда ваньярское закончилось, Атьяро уложил друга, уставшего после долгой дороги и разомлевшего в тепле, в постель. Уходя, он отдернул занавеси и распахнул окно. Пахнуло холодом, мокрой листвой и травой. Дождь прекратился, и в небе над Валинором сиял ослепительный диск Итиля. Серебристая дорожка пролегла к самому изголовью — отблеск древнего света, берущего начало из-за пределов Арды.
Название: На свободу
Задание: Замкнутое пространство
Размер: 2142 слова
Жанр/категория: джен, драма, АУ
Рейтинг: PG-13
Персонажи/Пейринги: ОМП, Спойлер Рог - эльф из нолдор, лорд Дома Молота Гнева Гондолина, один из военачальников армии Тургона
Примечание: СпойлерЭтот арт вдохновил автора на создание оригинальной биографии для канонного персонажа: pp.vk.me/c626320/v626320386/35922/v0N06ZSOYvY.j...
Владыка Ангбанда был не в духе. Не то чтобы он когда-то бывал радостен и лучился благодушием: наверное, таким Мелькора помнил только Илуватар. Но сегодня Темного обуял гнев настолько сильный, что Тангородрим сотрясся до самого основания.
Подземные тоннели корежило так, что орки скулили от ужаса, закрывали свои безобразные морды лапами и прижимались к стенам.
Еще хуже дело обстояло в рудниках. Там начались множественные обвалы, и стража бежала оттуда, оставляя жалких рабов погибать под ударами рухнувшей породы, задыхаться в каменных мешках. А что такого? У Господина будут еще сотни невольников, а своя шкура одна.
В одной из выработок, начатой не так уж давно, обвалился ненадежный свод, погребая под собой троих. Когда затих вызванный толчками грохот, и начала оседать каменная пыль, в тесной штольне стал слышен чей-то хриплый стон и придушенный визг. Возле чудом уцелевшей стены виднелись два темно-серых комка. Мало кто признал бы в них эльфов. Но вот один из них шевельнулся, цепляясь за стену, и медленно поднялся. Наверное, когда-то давно он был статен и силен, и даже десятилетия плена и рабского труда не лишили его мощи. Пыль рудника покрывала все его тело, будто вторая кожа, так что на сером исхудалом лице ярко выделялись глаза, сохранившие эльфийскую ясность. Он с усилием распрямился, замотал головой, наконец решился – ступил раз, другой. Звякнула натянутая цепь. Мужчина споткнулся, ведь после землетрясения в шахте воцарилась кромешная тьма. Даже зрению эльфа с ней было не совладать. Рудокоп опустился на колени и стал ощупывать земляной пол. Спустя какое-то время ему повезло. Пальцы ухватили кожаный ремешок фонаря. На поясе у него висел маленький мешочек с единственным имуществом, что дозволено было иметь рабам – небольшим кресалом и трутом. Ловкие пальцы на ощупь отвернули ударопрочное стекло, отыскали фитилек, с осторожностью высекли искру. Эльда поднял светильник, внимательно осмотрелся. У стены неподвижно, лицом вниз, лежал его товарищ по несчастью.
Эльф склонился над напарником, осторожно перекатил на спину.
– Тандиль… Тандиль, ты меня слышишь? – ответом был лишь болезненный стон, нимало не смутивший эльфа. Он заулыбался и продолжил с воодушевлением. – Жив! Молодчина. Потерпи немного.
С величайшими предосторожностями Тандиль был подхвачен подмышки и устроен у стены. Бедняге все же досталось.
– Кажется, ребра сломал, – прошептал Тандиль и, словно желая подтвердить свои предположения, попытался сделать глубокий вдох. После чего болезненно скривился, сжался.
–Ничего, что-нибудь придумаем. Ты подожди! – Напарник отыскал среди обломков кирку и направился туда, где в стену было вбито кольцо. К этому кольцу и тянулась одним концом цепь, другой был продернут через ошейники на шеях у обоих эльфов. Послышался звон, металл бил по металлу. Тандилю оставалось лишь гадать, что окажется крепче: кирка или злополучная цепь. Через десяток ударов эльф почувствовал, что натяжение в звеньях пропало. Удары возобновились, а вскоре к нему подошел довольный товарищ, закинувший немного погнувшийся инструмент на плечо. Кандалы с рук и ног он снять, конечно, не смог, но звенья, соединявшие их, разбил.
– Давай-ка и тебя от этих пут избавим.
Через малое время Тандиль был свободен. Это было такое облегчение, что он блаженно запрокинул голову и тихонечко, стараясь не вдыхать глубоко, засмеялся.
– Спасибо. Как же хорошо!
Понимающе кивнув, друг на миг сжал ему плечо, потом поднялся и пошел туда, где обломок скалы настиг свою жертву. Это был мелкий орк. Камень перебил ему правую лапу, подмял под себя ноги. Он лежал навзничь и слабо повизгивал. Увидев подошедшего, орк замолк, не мигая уставился на эльфа. В расширившихся зрачках смешались страх и мольба. Эльф будто в раздумье склонил голову к плечу и тяжело вздохнул. Навалился плечом на обломок, спихнув его с зажатого орчонка. Тот взвыл не своим голосом. Бывший невольник не церемонясь, схватил его за грудки, подтащил к насыпи и усадил там. Орк ныл на одной ноте.
–Заткнись, пока я тебя не прибил! – зло прикрикнул эльф, замахиваясь кайлом. Горемыка разом замолк, будто был нем от рождения. Не стесняясь, Рог стащил с охранника безрукавку и рубаху, обыскал сумку, в которой нашлось огниво, какая-то солонина, небольшой бурдюк с горючим маслом.
– Нам пригодится, – колюче бросил он, тут же разрывая рубашку на полосы.
После чего поднялся на ноги, прихватив куртку и бинты, и пошел было ко второму эльфу. Через пару шагов остановился, приглядываясь к земле, и поднял с нее измятую фляжку.
…Напарник долго не возвращался, и, когда до него долетел жуткий вой орка, Тандиль не выдержал и крикнул в темноту: «Рог!» – в то мгновение представив, что он остался один или того хуже – вернулись надсмотрщики.
– Я в порядке! Сейчас вернусь.
Что там делал напарник, Тандиль не видел, кажется, что-то рвал. Время тянулось подобно древесной смоле, дышать было тяжело, хотелось заснуть. В сознание его вернул внезапный окрик: «Ну-ка, не спи!»
Рог вернулся с кучей тряпья в руках. Привел друга в чувство, помог сесть.
– Надо сделать перевязку, иначе далеко не уйдем, – и приладил к ребрам первую полосу ткани. – Выдохни, а я затяну.
Тандиль лишь стиснул болтающиеся звенья.
Противный скрип: каменное крошево под ногами. Дробный перестук: отскочивший осколок. Сдавленное оханье: незамеченный в темноте острый камень попал под ногу. Оборвавшееся ругательство и стон: двое измученных эльфов все-таки упали.
Лежа в каменной пыли, Тандиль вдруг захохотал. Он смеялся, кашляя и морщась от боли, и не мог остановиться – это походило на истерику. Чтобы остановить себя, он заговорил о той, чей образ всегда спасал в тяжелые минуты.
–Ты помнишь леди Нэрданэль?
Это был настолько неожиданный, странный для этих места и ситуации вопрос, что Рог сначала не нашелся, что ответить. В молчании он в который раз поднял его с пола, помог сесть у стены. Устроившись рядом, вытащил из сумы фляжку с водой. Сам пить не стал, но Тандилю позволил сделать пару глотков. А потом, глядя в темноту, ответил:
– Помню. И ее, и нашего учителя.
Конечно, он помнил. Помнил тонкую, как молодое деревце, изящную дочь Махтана. Она была всегда приветлива с учениками своего отца и могла дать добрый совет. Рог не раз любовался, с какой удивительной легкостью Нерданэль управляется с кузнечным инструментом. Он даже помнил, что встречал Тандиля в доме Махтана, но тогда не придал этому знакомству значения. Совсем юный нолдо интересовался камнем и скульптурой и как привязанный следовал за Махтаниэль. Кое-кто даже шутил, что мальчишка влюбился. Тандиль молчал и хмурил брови, а вскоре на пальчике у Нэрданэль появилось серебряное колечко, и разговоры стихли сами собой.
Сам Рог почитал ваяние не слишком стоящим для мужчины занятием. Его тянуло к металлам, к умению управлять их свойствами, создавать новое. Поэтому он и пришел к Махтану и, как все в доме учителя, более других Валар почитал Аулэ. Там же в мастерских Рог повстречался с Феанаро: сначала просто одним из подмастерьев, впоследствии ставшим лучшим учеником, превзошедшим самого учителя. Сына Финвэ отличала решительность, даже дерзость. Он не боялся смелых экспериментов, и этим притягивал к себе многих. К нему прислушивались. Эти дерзость и нежелание останавливаться на достигнутом, наверно, и послужили причиной тому, что Феанаро перестал появляться у Махтана. А потом были Сильмариллы, смута, затмение и Исход. Рог был один из немногих учеников Махтана, последовавших за Феанаро в Эндорэ. Нити судьбы сплетались в свой страшный узор: Альквалондэ, бушующее море, горящие корабли в Лосгаре, Дагор-нуин-Гилиат. Рог своими глазами видел, чем закончились переговоры Нельяфинвэ с посланником Моргота – не все нолдор тогда погибли. Так он оказался в рудниках Темного валы. Нолдо был потрясен, когда, спустя несчетное время, надсмотрщики втащили в штрек Тандиля. Потом напарник рассказал, что последовал в Исход за Нолофинвэ, прошел Льды. На вопрос, как он попал в плен, Тандиль знакомо хмурил брови и молчал. А едва он оправился от ран, как случился обвал.
– Я действительно ее люблю.
Слова друга вырвали Рога из воспоминаний. Он с недоверием смотрел на него, а Тандиль продолжал говорить.
– Я даже приходил в дом Махтана, когда на Валинор пала тьма, и стало ясно, что в исход Феанор уйдет один. Леди Нерданэль прогнала меня прочь. Она запустила мне вслед каким-то сосудом с мраморным крошевом. И я решился последовать за Нолофинвэ. Так будет лучше, подумал я, – он снова засмеялся. Но смех тут же оборвался, обратясь в отрывистый кашель.
– Говорил бы ты поменьше, – Рог лишь покачал головой. – Силы зря тратишь.
Надо бы идти дальше. Эльф устало поднялся и помог встать товарищу. Им везло, на пути не встречалось крупных завалов. Одно из ответвлений тоннеля было загромождено, и Рог долго стоял, чутко прислушиваясь, не донесутся ли какие-нибудь звуки с другой стороны. Затем с мрачной решимостью пошел дальше, увлекая за собой Тандиля. Выражение лица у него было злое.
– Бесполезно тут стоять. Этот коридор вел в еще один штрек. Там либо никого нет, либо все погибли.
– Не вини себя, – с трудом выговорил Тандиль. Движения отнимали у него последние силы.
Когда они дошли до очередного нагромождения камней, преградившего им дорогу, Тандилю казалось, что проще было умереть под обвалом. Боль впивалась в ребра острыми иглами при каждом вдохе, легкие жгло. Он буквально рухнул на землю и зашелся в приступе кашля. Во рту появился металлический привкус крови, воздуха не хватало, сознание мутилось. На помощь снова пришел Рог, дал воды, уложил у стены набок, пристроив под голову их немудреную поклажу. Когда взгляд прояснился, Тандиль рассмотрел обеспокоенное лицо напарника, опустившегося на колени возле него.
– Дышать больно. Зря ты меня тащишь… Вдвоем точно не выберемся…
– Если легкое задето, то чего болтаешь. Лежи и отдыхай, – одернул его Рог. – Я пока что осмотрюсь.
Он взял фонарь и подошел к уходящей вверх стене из камней. Осторожно поднялся по ней, рассматривая камни и прислушиваясь к эху от ударов киркой. Вернувшись к Тандилю, Рог с удовольствием потянулся и стал рассказывать о своих наблюдениях.
– Завал небольшой. Скорее всего, мы уже у выхода: сверху тянет свежим воздухом, и звук при ударе гулкий. Попробую сдвинуть несколько камней.
Он глотнул воды и уже хотел подниматься, когда Тандиль решился на разговор, давно зревший в его мыслях.
– Если выберешься, прошу тебя, отнеси весть в Гондолин. Это очень важно.
Рогу хотелось прикрикнуть на парня, но, вглядевшись в бледное, синеватое лицо, он спросил другое.
– Куда? Какой еще Гондолин? Это ты там по просторам вольным гулял, а я все больше под землей копошился как крот.
– Ондолиндэ. По велению Ульмо Лорд Турукано выстроил город и увел туда часть нолдор. Я пошел за ним. Ты был в Битве под звездами. Помнишь горную цепь, что была перед вашим лагерем? – Рог утвердительно кивнул, и Тандиль продолжил, вцепившись в запястье друга. – Между ней и соседней грядой есть ущелье. Оно заболочено из-за слияния рек. Тебе нужно спуститься по течениюдо острова с крепостью. Из Минас-Тирита в Нарготронд идет дорога, но лучше, если ты обойдешь ее стороной, чтобы не привлекать внимания, и пройдешь вдоль левого берега до устья Пересохшей реки. Здесь тебе надо подняться вверх по течению.
Долгий разговор вытягивал силы, слова сбивали дыхание, голову будто обложили ватой. Чтобы не утратить ясность сознания, Тандиль сильно закусил губу.
- Но она же пересохшая?
- Только летом, весной река наполняется водой с гор. Надо подняться вдоль нее.
- Но там же только горы, и довольно высокие. Что мне делать там?
- За кольцом гор скрыта долина. Река выведет тебя к тоннелю. Будь осторожен, лучше иди днем, а то ненароком подстрелят.
– Отлично, ты отправляешь меня невесть куда, с какой-то вестью, да еще говоришь, что чужим там не рады и подстрелить могут, – напарник ухмыльнулся и заломил бровь. – А сам решил тут остаться. Даже не надейся, со мной пойдешь. Я доведу тебя до твоего Гондолина, а потом отправлюсь на поиски короля Нельяфинвэ. То есть, лорда Маэдроса, если верить твоим рассказам.
Тандиль слабо улыбнулся.
– Нет, так не получится. Город скрыт от всех. Если войдем за ворота, то ты сможешь его покинуть только с дозволения короля. А получить его очень сложно.
– Ты же как-то ушел, правда, очень неудачно, – Рог нахмурился и как-то нервно передернул плечами.
– Был разведчиком и выполнял приказ короля.
– Я ушел из Амана, чтобы обрести свободу, – четко проговаривая каждое слово, заговорил Рог, при этом его голос все набирал высоту, и к концу фразы эльф практически кричал, – а вместо этого оказался здесь. И теперь, когда есть шанс, ты предлагаешь мне снова добровольно зайти в клетку. Очень удобную клетку. Да ты с ума сошел, Тандиль! Тебя камень еще и по голове ударил, не иначе!
– Рог, выслушай.
– Нет. Мы постараемся добраться до северной крепости лорда Нельяфинвэ, а оттуда – проваливай хоть на все четыре стороны.
– Прошу тебя, дослушай до конца. Верховный король и лорд Маэдрос собирают союз против Моргота. Я был отправлен в Эйтель Сирион к Фингону с посланием, что Гондолин вступит в битву, – Тандиль судорожно вздохнул. – Я уже возвращался в Гондолин, когда на меня налетел отряд орков. По счастью, бумаг при мне не было, послание к брату Фингон передал устно. Ты хоть представляешь, чего мне стоило сохранить эту тайну?! Я должен передать королю время битвы. Мы должны выступить одновременно, это единственная надежда на победу. Это последняя попытка. А времени потеряно слишком много. Ты сможешь помочь лорду Маэдросу, ты сможешь выйти на битву против Моргота. Если мы победим, нужды в скрытности не будет. Мы все будем свободны.
Тандиля начал душить кашель, в уголке его рта показалась струйка крови.
– Проклятье! Проклятье! – Рог ударил кулаком по земле. Он с трудом взял себя в руки, и немного погодя осторожно потряс товарища за плечо. – Тандиль, Тандиль! Открой глаза. Я пойду с тобой. Только держись, сам расскажешь свою весть Турукано.
Разведчик в ответ слабо сжал запястье друга и еле слышно прошептал:
– День летнего солнцестояния.
Рог вскочил на ноги и бросился к завалу, поднявшись на самый верх, стал разбирать его. Когда он сдвинул один из камней, в темный тоннель хлынул свет.