Название: Красное Древо
Задание: Оригинальность: Красный
Размер: около 250
Жанр/категория: джен
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Ар-Фаразон
Ар-Фаразон был в ярости. На сей раз мятежники потеряли всякий стыд, намалевав свой знак на дворцовой стене. Кто, какой невероятно дерзкий тип осмелился на подобное оскорбление величества?
Совершенно ясно, что проникнуть к самому дворцу мог лишь кто-то из слуг, но это было настолько же храбро, насколько преступно и глупо: бросить вызов государю, так явно, так откровенно?
Строго говоря, это были лишь рисунки. Однако за авторами их охотились, как за настоящими преступниками...
В тот день, когда в отстроенном Храме на виду у всех жителей столицы сожгли Белое Древо, на площади перед Храмом какой-то наглец закричал:
- Погибло Белое Древо! Отныне король избрал своим знаком Красное! Кровавое Древо, Огненное Древо, Жестокое Древо, Красное Древо!
Наглеца казнили, конечно же, однако пользы это не принесло.
Красное Древо рисовали всюду — на стенах домов, на мостовых, на прибитых в самых неожиданных местах листах пергамента. Рисовальщиков иногда ловили, но чаще они уходили безнаказанными.
Ар-Фаразон исходил злобой. Красное Древо казалось ему жесточайшим оскорблением. Соглашаясь с тихими советами Зигура, не устававшего твердить о заговоре и о готовившемся мятеже, он утверждал самые суровые приговоры виновным.
И даже себе самому не сознался бы Ар-Фаразон в том, что на самом деле он знал: это вовсе не знак бунтовщиков. Никто из рисовавших не замышлял ничего против короля. Они лишь говорили о заливших Нуменор потоках крови, о неумеренной жестокости Владыки.
Но именно этого король признавать не желал. Он не мог быть неправ.
Кровь продолжала литься на плахах, полыхали костры.
Цвело Красное Древо.
Название: Девятнадцатый красный
Задание: Оригинальность: Красный
Размер: около 450
Жанр/категория: джен, кроссовер (или модерн-АУ, как нынче принято говорить)
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Зинаида Гиппиус
Примечание 1: Автор слабо ориентируется в описываемом периоде, а историю бегства Мережковских честно прочитал в Википедии.
Примечание 2: Используется строка из стихотворения Транк.
Такие нынче салоны – трясет, дует, тесно и притом холодно. Едем в Гомель по железной дороге. Мой муж безумец. Когда ему не позволили покинуть Петербург для лечения, он предложил прочитать красноармейцам лекции по древней истории Египта. Это был сарказм, сарказма не поняли – и внезапно для всех приняли его предложение. Мой муж безумец, но по сравнению с красными он образчик здравого смысла.
Конечно, не будет никаких лекций. Я молюсь о том, чтоб вырваться из объятий нынешней России, но что толку в молитвах, когда высшие силы отвернулись от этой страны, не в силах наблюдать весь ужас, творящийся в ней.
Я прикрываю глаза и представляю себя в нашей квартире в Доме Мурузи. Свечи, рояль, книги, раскрасневшиеся лица спорщиков… Отгородится, не открывать глаза, иначе все растает. Вместо свечей - щели меж досок, которыми заколочены окна вагона, аккордеон вместо рояля, лживые газеты нового правительства вместо книг. И только щеки такие же красные – от мороза.
Мы искали бога, истину, тайные знания и дороги в иные миры. Мы облачали наши фантазии и догадки в рифмы. Мы играли. А враг не играл. Жаль, никто не написал тогда этих строк. Может, кто-то и когда-то напишет. Что там Вернадский говорил о ноосфере?
Если мы сумеем убежать, если он сумеет вырваться –спрошу его.
Чей-то вещмешок бьет меня по лицу, когда некий красноармеец пытается пройти мимо. Больно вырываться из воспоминаний – а ушибленная щека это лишь неудобство. Я снова закрываю глаза. О чем мы грезили – тогда?
Какой-то мальчик принес начало своего романа о беглецах Атлантиды. Роман он так и не дописал, но, помню, мы тогда живо обсуждали, как это – волна во все небо и разверзшаяся бездна. Удивительно, но почти каждый из присутствовавших признал, что видел некогда подобный сон.
Зачем-то я запомнила цифру девятнадцать. Кажется, это был год падения. Девятьсот девятнадцатый что ли… Или триста девятнадцатый? Ах, память, девичья кокетливая болезнь, переходящая в старческий маразм.
Сейчас тоже девятнадцатый. Мы покидаем эту землю в момент ее гибели. Бездны отчаяния разверзлись, волны безумия бушуют вокруг нашего вагона-ковчега. Точно, что ковчег – вокруг сплошь твари, только одни чисты, другие нет.
Интересно, куда делся тот мальчик-ясновидец? Все, как он предсказал – бунты черни, ненависть и братоубийство. Правитель, который ведет страну к гибели по наущению чужаков. Дальше – забвение.
История – спираль, то что было – свершится вновь. Мы будем переживать ее из раза в раз, пока не изменим исход. Хотела бы я знать, Дмитрий, как звали меня – там. Кем был ты – тогда. И узнаем ли друг друга, когда вернемся вновь – ведь в этот раз мы снова проиграли, а, значит, все повторится.
Когда человечество полетит к звездам.
Возможно, это будет последний шанс, после которого – окончательная смерть цивилизации.
Стук колес убаюкивает меня, превращается в шум волн за бортом и имя.
Зимрамит. Зинаида.
Дмитрий. Минальтир.
Listen or download Наутилус Помпилиус Атлантида for free on Pleer