Голосование - Этап II

[Битва Пяти Воинств]

Правила:
1. Голосующим необходимо выбрать минимум две максимум три работы, принадлежащие разным командам.
2. Один голос за команду = 1 очко.
3. Запрещается:
- голосовать от профилей сообществ
- голосовать от общественных и игровых профилей
4. Неверно поданные голоса засчитаны не будут.
5. Формат комментария:
1. Воинство 1 - "название работы"
2. Воинство 2 - "название работы"
3. Воинство 3 - "название работы"

Голосование продлится 7 дней - до 23 ноября 23:59 по Петербургу.

запись создана: 17.11.2014 в 00:09

@темы: БПВ-3, Этап II: Период, Голосование

---

Объявление #38

[Битва Пяти Воинств]

Сегодня 23 ноября до 23:59 продлится последний день выкладки текстов Этапа III.

Правила выкладки:
- число работ от 1 до 3
- заглавие поста: "Воинство ***" - Этап III
-

шаблон шапки

<b>Название:</b>
<b>Задание:</b>
<b>Размер:</b> (в словах)
<b>Жанр/категория:</b> (в т.ч. дополнительные; соответствующие этапу указываются первыми в списке)
<b>Рейтинг:</b> 
<b>Персонажи/Пейринги:</b> (по желанию)
<b>Предупреждение:</b> (если есть)
<b>Примечание:</b> (если есть)

- теги - "Этап III", "БПВ-3", а также тег команды
- рейтинг +18 закрывается от несовершеннолетних

Обращаем ваше внимание, что тема следующего - ситуационного - Этапа уже объявлена, она звучит как "Туда и Обратно".
И напоминаем, что голосование за Этап II заканчивается сегодня в 23:59.

Удачи!

@темы: Объявления, БПВ-3, Этап III: Локация, Этап IV: Ситуация

---

Воинство Без шаблонов — ЭIII

[Воинство Без шаблонов]

Название: В зарослях винограда
Задание: Тема "Оставленный город"
Размер: 986 слов
Жанр/категория: гет, драма
Рейтинг: PG-13 (12+)
Персонажи/Пейринги: Финвэ/Индис, упоминается Фириэль (Мириэль)
Примечание: Пятая Эпоха. Оставленная крепость как место действия.

Четвертая Эпоха в Валиноре была как вино — легкое сладкое вино, которое кружит голову и веселит сердце, но не толкает на мрачные безумства — время долгожданных воссоединений и исцеления последних ран, полученных в давние дни. К середине Четвертой Эпохи в Форменоссе начал расти виноград. Одному Эру, должно быть, ведомо, откуда он там взялся, ибо никто не сажал его в этом покинутом эльфами месте, ничьи руки не ухаживали за ним.
Однако виноград все рос, и к моменту, когда Четвертая Эпоха кончилась и началась Пятая, всю крепость уже заполонили непролазные заросли. Поэтому Индис, если ей приходила охота наведаться туда, брала с собой небольшой топорик, чтобы прорубать себе дорогу.
Надо сказать, случалось это редко: раз или два в сто лет или даже в двести. Индис шла в Форменоссе, только когда тоска по мужу становилась совсем нестерпимой. Шла, надеясь на месте, где окончилась его жизнь, почувствовать себя чуть ближе к нему. Это никогда не помогало, но Индис была упорна и не переставала пробовать.
Вот и теперь был один из таких дней. Индис добралась до входа в дом Феанаро и уселась прямо на землю, устало отложив в сторону топорик. С каждым разом путь давался ей все тяжелее. Быть может, лоза становилась гуще, а может, десять с лишним тысяч лет одиночества утомили ее тело так же, как душу.
Здесь свидетелями ее слабости были только древние стены и еще более древние звезды, так что Индис могла признать, что сил у нее теперь куда меньше, чем прежде. Возможно, даже меньше, чем когда погиб Финвэ.
С того дня Индис всегда приходилось крепко держаться за жизнь, чтобы не потерять ее. Не оставить, как оставляют позабытую в рассеянности вещь. В разные времена это бывало то тяжелее, то проще. Сейчас стало тяжело, и Индис уже не была уверена, станет ли когда-нибудь иначе.
Все чаще в голову закрадывалась мысль, что теперь, когда ее дети, внуки и правнуки — все, кто мог и желал покинуть Чертоги Ожидания, давно и прочно вернулись к жизни, она никому не нанесет непоправимого удара, если уйдет. Ее близкие поддержат друг друга и справятся без нее. А она сможет, наконец, отдохнуть. И, возможно, даже увидеть Финвэ...
...Увидеть Финвэ... Вот он идет... как всегда, статный и красивый, лицо его радостно, как в юности, глаза сияют...
Наверное, Индис думала о нем слишком много. Или ее рассудок тоже ослаб от времени, потому что Финвэ, с трудом протиснувшись по той самой узкой тропинке, которую она сделала, когда шла сюда, опустился подле нее на колени и ласково коснулся ее щеки, стирая слезинку.
— Здравствуй, Индис!
Его голос, взгляд, прикосновение — настоящие. Их нельзя спутать ни с чем. Свет в его глазах — свет Рожденного Заново. Одежды простые, без украшений и знаков отличия, какие швеи народа ваниар по традиции готовят для всех возрожденных.
Этого не могло быть. И это было. Было на самом деле. Индис хорошо умела отличать явь от снов. К тому же, возвращение Финвэ никогда ей не снилось. Ни разу за все эти тысячи лет. Она надеялась, всегда надеялась, что еще встретится с ним, но представить не могла.
Индис ни о чем не спросила, не сказала ни слова, только потянулась к Финвэ и обняла его, спрятав лицо у него на груди, вдыхая родной, любимый запах. Финвэ, словно только этого и ждал, крепко обнял ее в ответ.
И объятия те же, что раньше, почти отчаянно крепкие, словно она может исчезнуть. Нет, даже крепче, чем раньше. Индис не хотелось шевелиться или говорить, лишь сидеть, замерев, и наслаждаться теплом присутствия Финвэ. Некоторое время она так и делала. Но потом ей пришло в голову, что, может быть, у них мало времени, а она тратит его впустую. Отстраниться было выше ее сил, но задать вопрос Индис все же смогла себя заставить:
— Ты надолго вернулся?
— Совсем, — ответил Финвэ.
В его голосе прозвучала едва различимая, но заметная нотка сомнения. Индис знала, что это значит, и ста тысяч лет не хватило бы, чтобы забыть. Она подняла голову и, заглядывая Финвэ в лицо, сказала решительно:
— Расскажи мне все, как есть.
— Хорошо, — согласился Финвэ с тихим вздохом. — Когда история нолдор в Эндорэ была окончена и стало ясно, что Фириэль и теперь не собирается покидать Чертоги Вайрэ и возвращаться к эльдар, валар, посоветовавшись с Эру, решили, что я могу вернуться к жизни. И к тебе, если ты захочешь принять меня, — при этих словах Финвэ еще сильнее стиснул Индис в объятиях и продолжал: — Это не будет нарушением Статута, пока Фириэль не пожелает жить опять среди своего народа. Сейчас она спокойна и счастлива, живя среди майяр Вайрэ и занимаясь любимым делом. И сердце мое радуется за нее. Но если она захочет уйти оттуда, я снова...
— Нет, — прервала его Индис.
— Пойми, я не могу не сделать этого для нее, — ласково-увещевательным тоном начал Финвэ.
— Если Фириэль захочет жить среди эльфов, не ты, а я уступлю ей свое место, — твердо сказала Индис. — Я устала выносить разлуку, и жизни мне будет не жаль. А родным, надеюсь, это не причинит слишком большой боли.
Финвэ мог бы сказать, что это обязательно причинит большую боль и их родным, и ему, и ей самой. Но они оба хорошо знали, что эти слова были бы бессмысленны. Ведь больно будет в любом случае, кто бы из них ни ушел и кто бы ни остался. Однако пока об этом можно не думать. Пока можно просто радоваться встрече.
— Как ты нашел меня здесь? — спросила Индис, сочтя, что все необходимое уже сказано и пора оставить печальную тему.
— Намо дал мне совет, — ответил Финвэ. — Знаешь, я издали увидел тебя. Ты так же прекрасна, как в ту нашу первую настоящую встречу, когда я, наконец, тебя разглядел.
— Звездный свет милосерден ко мне, — грустно улыбнулась Индис. — Когда взойдет солнце, ты заметишь, что в глазах моих усталость, а в волосах седина.
— Я стану целовать твои глаза, и они засияют, как у девы в день, когда она готовится принести брачный обет, волос за волосом переберу я твои локоны, и седина растает, как тает на солнце снег, — горячо откликнулся Финвэ. — Верь мне, так все и будет!
— Я верю, — ответила Индис. — Верю.
Впервые за долгое, очень долгое время она была абсолютно счастлива. И в чудо верилось легко, как никогда.


Название: О городе и городах
Задание: Тема "Оставленный город"
Размер: 377 слов
Жанр/категория: джен, общий
Рейтинг: G (0+)
Персонажи/Пейринги: Турукано, Финдарато, упоминаются Артаресто, Ангарато, Эленвэ, другие эльфы
Примечание: Вторая Эпоха, Турукано недавно вернулся из Чертогов Ожидания.

Даже оставленный в середине строительства пещерный град поражал красотой и грандиозностью замысла.
— Так вот значит, каким был твой Нарготронд, — сказал Турукано, останавливаясь посреди самой большой и самой обработанной пещеры. – Впечатляет. Жаль, я не видел.
— Не совсем таким, — покачал головой Финдарато. — Конечно, похоже. Но не то же самое, потому строительство и забросили: поняли — всего повторить не выйдет, а что и выйдет, то будет не в радость.
— Ты поэтому отказался? — спросил Турукано. — Предвидел, как все получится?
— Меня больше не привлекает строительство городов, — ответил Финдарато. — Но если б и привлекало, я построил бы другой город, совершенно новый и не похожий ни на что. В общем, да, и поэтому тоже.
— А Ресто был с тобой совершенно согласен, но не смог отказать, когда к нему пришли с просьбой возглавить строительство, — догадался Турукано.
— Ты ведь его знаешь, — сказал Финдарато с улыбкой.
— Знаю, а еще говорят, Чертоги меняют эльдар, — Турукано тоже улыбнулся.
— Кое-что всегда остается неизменным, — ответил Финдарато. — Мы с тобой и сами тому живое доказательство.
Друзья разом рассмеялись. Теперь, когда они снова жили и могли, как во времена юности, вместе бродить по Аману, смеяться было легко.
— А Ангарато, — сказал Финдарато, отсмеявшись. — В начале строительства предрек, ну, как он умеет, — тут Финдарато хмыкнул, — что все перегрызутся, когда станут решать делать или не делать мост для исторической достоверности. Ресто это услышал и неделю с ним не разговаривал. Но до моста, как видишь, дело не дошло.
— И по сложившейся традиции, всю ответственность за это повесили на Артаресто, — предположил Турукано.
— Нет, вопреки традиции, ничего на него не повесили, — ответил Финдарато и добавил уже вполне серьезно: — Чертоги все-таки меняют эльдар, да и опыт не проходит зря.
Турукано кивнул, и они помолчали немного, думая каждый о своем.
— Пойдем наружу? — предложил, наконец, Финдарато.
— Давай, — согласился Турукано и двинулся к выходу из лабиринта пещер. — Скажи, ты бываешь на Тол Эрессеа? — спросил он вдруг.
— Частенько, — ответил Финдарато. — Тоже хочешь съездить?
— Пока нет, — покачал головой Турукано. — Но потом, когда я всем здесь страшно надоем, — он подмигнул Финдарато. – Было бы можно. Эленвэ уверяет, мне должно там понравился. И я чувствую, что она права. Кто знает, может, я еще построю там город, не похожий ни на какой другой.
Лицо его сделалось на миг странно отрешенным, словно он уже видел этот город вдали, и Финдарато, заметив это, не стал ничего говорить, чтобы не спугнуть неуловимый образ.


Название: Смотритель мертвого города
Задание: Тема "Оставленный город"
Размер: 788 слов
Жанр/категория: джен, драма, трагикомедия
Рейтинг: PG (6+)
Персонажи:

спойлер!

Мелькор
Примечания/предупреждения: “Myths Transformed”-verse, психические расстройства, POV, возможно, ООС.

Здесь всегда сумрачно — сумрачно и тихо. Огни не мелькают в пустых окнах, не стучит молот кузнеца, не гремят по мостовой колеса повозок, не перекрикиваются в садах птицы и не плещет вода в колодце — лишь изредка из обветшалой беседки доносится свадебная музыка, да пролетают по улицам неясные тени. С тех пор, как пали светильники, город оделся туманной завесой; она так тяжела, что прижимается к земле, и так густа, что не пропускает лучи звезд. Однажды я поставил здесь три новых светильника, но их хватает только на главную площадь; отходящие от нее улицы уже покрыты рассеянной дымкой, а окраины тонут во мгле. Я знаю, что там, на краю города, в бараках, живут слуги: должно быть, их много, но здесь они показываются редко. Дальше, за границей города, начинается внешний мир. Я не видел его уже очень давно, и иногда мне кажется, что его уже нет, что он исчез и растворился, как растворяется все вокруг, — но это, к сожалению, не так.
Это мой город. Я его хозяин и его пленник. Ненавижу его.

Если представить, что город умеет вбирать в себя новую землю, пожирать луга, впитывать воздух, превращать леса в камень, то можно вообразить, как шаг за шагом он проникает все дальше в мир, подминает его под себя, разрастается, и как, наконец, мир становится городом, а город — миром.
И тогда я разрушу его.

Они иногда приходят сюда. Кому-то даже удается добраться до главной площади. Они бродят по улицам, заглядывая в окна; стучат в двери, с грохотом опуская дверные молотки; они топчут камни подошвами сапог и оставляют на стенах царапины от мечей. Часто они вязнут в тумане еще на подступах к центру, и слуги приводят их сюда. Один, шумный, как целый отряд, и яркий, как всполох костра, проник дальше других: он, выбравшись из потайного переулка, сел на ступени у колонны посреди площади и осмелился заговорить со мной.
Я убил его. Потом я убил его снова, но не сам. Когда он вернулся в третий раз, чуть менее шумный, чуть более яркий, красный, как подземный жидкий огонь, — тогда я выдворил его за пределы города, но не за границы земли, а выше, выше, туда, в небеса, где кончается туман.
Потом я забыл о нем.

Трое моих слуг отличны от прочих: я вижу их отчетливо. Первому дозволено разговаривать со мной. Я принимаю его в доме, который давно уже сделал своим дворцом. На стенах еще кое-где видны полустертые блестящие золотые завитки, а светлая краска сбилась и открывает голый камень. Первый говорит о войне, о врагах, о продовольствии и снабжении для наших войск, о стратегии — и о завоеваниях. Если мы приложим усилия, мы подомнем под себя весь материк, всю Арду, весь мир. И когда я буду владеть миром, я сумею уничтожить его.
Второй дозволено меня касаться. Третий не примечателен ничем, но я чувствую к нему смутное расположение. Он тих, спокоен и надежен, как глубокая пещера.
Недавно у меня появился четвертый.

У городских ворот снова стоят: я слышу их возгласы, шелест шатров и скрип седел. Город волнуется: дома ощетиниваются, улицы сжимаются, стены подбираются ближе, воздух густеет. Город тяготит меня. Сжечь, думаю я. Сжечь. Пожар начнется на окраинах и перекинется на центр. Камень не горит, но, если внутренность обратится в пепел, дома рухнут. Сжечь. Я поднимаю факел.
Пожар остановился на полпути до площади. Из уцелевшего кольца развернулись новые улицы, и потемневшие здания снова встали вокруг.

Она пришла неожиданно — нарушив пределы моего города, она протанцевала по главной улице, свежим вихрем ворвалась на мою площадь и запела. Стены, дрожа, откликнулись на ее голос, а давно облетевшие, засохшие кусты сирени в садах набрали листву. Туман побелел, город содрогнулся и начал растворяться, при каждой новой ноте все больше теряя очертания — и наконец исчез совсем.
Когда он вернулся, все такой же огромный, мрачный и отвратительно прекрасный, я заметил, что стало темнее.

С тех пор он больше не менялся так сильно: чужие войска приходили и уходили, улицы полозами текли по земле, из-за ворот доносились крики, изредка кто-нибудь попадался мне на глаза. Я смирился с мыслью, что город будет со мной всегда.
Но я ошибся.

…

Города нет. Я не знаю, как они это сделали, но я его не вижу. Здесь пусто, прозрачно и темно. Вокруг ничего нет. Мира нет. Меня нет.
Я счастлив.

Вдалеке вспыхивает свет — она открывает окно; мелькает занавеска, вырисовывается четкий квадрат. Я знаю, что это она, ее дом на краю, ее окно. Вокруг окна проступает стена, возникают очертания дома, вырастают призрачные стены, смыкается кольцо улиц, и город возвращается.
Он возвращается.

…

Ниэнна отдернула занавеску. Каждый раз, когда она бросала взгляд за окно, на ум ей приходили мысли о Мелькоре.
«Как же любопытно его замкнуло, – говорил в свое время Ирмо. – И началось все, видимо, в тот момент, когда он напал на Альмарен и разрушил его…»
Ниэнна вздохнула. Сколько страданий претерпел этот несчастный мир! А сколько ему ещё предстоит!
За окном, в Пустоте, что-то мелькнуло.

Бонус: квест для читателей

Третья подсказка:
Во всех текстах этого этапа перечислены города, которые были разрушены кое-кем (или по его приказу), кто хорошо знал загаданного нами героя.

Открыть все тэги MORE в этом посте

@темы: БПВ-3, Воинство Без шаблонов, Этап III: Локация

---

Воинство любовников - этап 3

[Воинство Любовников]

Название: Вернуться в Тирион
Задание: локация: оставленный город
Размер: 400 слов
Жанр/категория: АУ, гет.
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Куруфин/ОЖП
Примечание: Профессор был неправ, не так все было.

= "читать дальше"

Когда Хэлкэ, жена Куруфина, покидала Тирион, чтоб - единственной из жен Феанариони - отправиться в Исход, могла ли она знать, сколь скорым и постыдным будет ее возвращение?

Возвращаясь в город - притихший, оставленный большинством живших в нем - Хэлкэ шла, низко склонив голову. Шла не в дом, где когда-то жила с мужем - она променяла его на Форменос много лет назад. Не к матери, не к приятелям детства, не к Нэрданели, с которттой дружила несмотря на прохладные отношения той с Феанором.

Хэлкэ направлялась на главную площадь Тириона, зная, что там наверняка соберутся не пошедшие в исход, а поскольку не ушли по большей частью полукровки от браков нолдор с ваньяр, значит, кто-то да принесет слухи с Таникветиль.

Хэлкэ инстинктивно дотронулась до палантира в сумке. Видит Эру, как она любила мужа, как была готова отправиться за ним хоть на восток, хоть на морское дно, хоть в жерло вулкана. Но случился бой в Альквалондэ - глупый, нелепый, от спешки и непонимания. Его можно было избежать, но случилось что случилось.

"Валар не оставят это так", - прошептала тогда Хэлкэ, прижимаясь к Куруфину средь окровавленных тел.

"Знать бы, что они предпримут", - согласился Куруфин. - "Только не заглянуть на Таникветиль"

Следующая мысль пришла им обоим одновременно.

Ваньяр. От них, перебравшихся к подножью высочайшей горы Валинора, валар не скрывали ничего, а что знали ваньяр, то знали и их родичи, оставшиеся в Тирионе.

Хэлкэ чувствовала спиной, как настороженно смотрят ей вслед.

Не поднимать глаз, не дать оставшимся тирионцам увидеть боль, смешанную с яростью. Не позволить уличить себя во лживом раскаяньи.

"Намо, все сделает Намо", - доносилось с одной стороны

"Манве попросил Ульмо, но тот отказался." - послышалось чуть дальше. - "Тогда король приказал Уйнен, но вот вопрос, послушает ли она Манве против воли Ульмо, или же посмеет перечить самому Королю Мира?"

Сердце Хэлкэ чуть не выскочило из груди. Она ринулась с площади, и, скрывшись, достала палантир.

"Любимый, ждите бури", - прошептала она мысленно. - "Причаливайте к берегу, а если не успеете, привяжите себя к мачтам и бортам. Потому что такого шторма Арда еще не знала"

"Ясно", - пришел глухой ответ. - "Спасибо. Мы постараемся выжить. А ты умничка. Жди, я позову, когда буря утихнет.

Но когда Уйнен привела в исполнение приговор Манве, Хэлкэ уже знала, что никогда не увидит больше своего супруга в палантир, ибо и этому будут мешать волшебные туманы.

Оставалось верить, что ее жертва не была напрасной, и она проживет жизнь в тоске и одиночестве, блуждая по опустевшим улицам ставшего чужим города, зная, что спасла достаточно нолдор.





Название: Мечтатели
Задание: Тема: оставленный город
Размер: 1400 слов
Жанры АУ, гет, джен, повседневность, размышлизмы пражизьнь
Рейтинг: PG
Персонажи/Пейринги: Элгерайна, Дирхаборн
Примечание: Для человека, второй год просящего на ФБ уползти эту парочку.

= "читать дальше"

Элгерайна
Еще за миг до того, как орк швырнул ей под ноги окровавленную голову, Элгерайна знала, чьей окажется эта голова.
Счастье следопыта бывает или коротким, или очень коротким. Ее вот продлилось чуть больше минуты - от слишком внезапно обрушившейся на нее любви к Дирхаборну - глупая слепая девчонка, как можно было не замечать его раньше - до нападения орков и обреченного понимания: не будет никакого побега на восточные рубежи, а будет кровавое месиво здесь и сейчас. И даже смерти вместе с любимым не будет: Элгерайна погибнет рядом с королем, пусть даже удостоившись наивысшей чести стать своему лорду живым щитом - Дирхаборн же встретит смерть один, окруженный орками, и хорошо, если умрет быстро.
Отрубленная голова, которую принес орочий вожак, взлетела, наконец, вверх. Успеет ли она, Элгерайна, поймать ее, прижать, поцеловать в последний раз эти обветретренные губы и непослушные рыжие волосы...
Не поймала.
И не поверила своим глазам - мертвая голова принадлежала вовсе даже не Дирхаборну, а Берендуру, исчезнувшему неделей раньше.

Дирхаборн.
Солгала ли она, сказав, что любит? Может, просто испугалась одиночества. Надоело чувствовать себя отвергнутой. Захотела доказать Араторну, что свет не сошелся на нем клином. Может...
Если орки его не добьют, то сомнения точно доконают. Создатель, о чем он думает! Нужно бежать - ладно, ползти, с двумя сломанными ногами не побегаешь - к своим, если кто-то еще жив. Молить Эру, чтоб Элгерайна выжила, ведь не зря выжил он, Дирхаборн. Не для того же Эру подсунул ему под ноги то бревно, через которое он споткнулся и загремел в овраг, сломав обе ноги, чтоб, сохранив жизнь таким образом - орки не стали спускаться за своей жертвой - отобрать у Дирхаборна все, что ему дорого. А он смирился бы с любой потерей, кроме Элгерайны. Даже если она передумает, скажет, что ошиблась, сказав, что любит, пусть просто останется в живых.
И все же... Тот единственный поцелуй, что достался им, был слишком страстным, чтоб оказаться ложью.



Элгерайна.
Сознание возвращалось к ней, но было ли это к добру?
От орков отбились, судя по тому, что она все еще дышала. Ну, как сказать, отбились...Араторн выжил - его голоса Элгерайна не слышала, но кто-то точно к нему обращался. Гилраэнь с маленьким Арагорном тоже. Только погибших почти половина поселка.
Боль напомнила о себе - через все тело, и попробуй тут разобрать, где серьезная рана, а где царапина. Боль увела в забытье, а следующее пробуждение было горше полыни.
Теперь уже Араторн умирал. Первым, что услышала Элгерайна, был его голос, напутствующий сына, да и она и без этого слишком хорошо знала, как разговаривают те, кому осталось жить считанные минуты. Значит, прошлое пробуждение было лишь бредом, вызванным ранами? И что еще ей привиделось? Голова... чья это была голова? Скажите, что не Дирхаборна...
Ее не услышали. В этот самый момент Араторн вложил кольцо с двумя змеями и короной в ладонь наследника и вздохнул в последний раз

Дирхаборн.
Любила или нет, но она ждала его. Раны Элгерайны были куда опаснее его переломов, и осознание, что он чуть было не потерял любимую, пугало Дирхаборна даже через месяц после гибели Араторна. Но Элгерайна поправилась быстро, а вот Дирхаборн только-только начал ходить - медленно, недалеко и неуклюже. Какой он теперь следопыт? Обычный дунадан, как те, что ушли от войны и осели в Бри. Нет, глупости. Те, кто прячется среди хоббитов, и дунаданами зваться не имеют права. У дунаданов есть король...
Был король. В таком же сером плаще, как его подданные и такой же нищий - разве что кольчуга поискуссней сработана - но был. А что теперь, когда леди Гилраэнь взяла сына и отправилась с эльфами, даже не оглянувшись? Арнор, сжавшийся сперва до Артедайна, потом до Форноста, а в итоге до нескольких сел и десятка хуторов, доживет ли до того дня, когда Арагорн повзрослеет и вернется? Да и вернется ли? Может, вырастет среди эльфов и знать не захочет свой народ. Дирхаборн не раз видел эльфов из отряда сыновей Элронда; рядом с ними даже король Арведуи с портрета казался провинциальным рыцарем...
И можно было бы вздохнуть спокойно, зная, что орки не станут больше нападать на поселок - нет в нем больше исилдуровых наследников. Зажить, наконец, мирной жизнью, отстроить дом и вырастить детей.
Но Дирхаборн был дунаданом, и Элгерайна была. А дунадан всегда будет служить своему королю.

Элгерайна.
Ее не держало в поселке ничего. Только Дирхаборн, но когда он вернет ногам былую ловкость, последует за ней куда угодно. Собирались же на восточные рубежи. Орки там не переведутся никогда, так что будет чем занятся, и не важно, нужно это кому-то теперь или нет.
Ничего не держало - и ничего не гнало больше прочь. Араторн мертв, и даже пепел его будет покоиться в Имладрисе, на земле эльфов. И опасности встретиться взглядом с Гилраэнью, которую так и не смогла полюбить, нет уже; и при взгляде на подрастающего Араторна не будет щемить сердце от тоски по бывшему возлюбленному, учителю и королю...
Ничто не гнало, а все ж сбежать порой хотелось. Вроде вокруг все свои, а нет-нет да и услышит случайно, мол, то женатого любила, теперь вот месяца не прошло с его смерти, как с другим гуляет, пропащая девка, в общем, а Дирхаборна жалко, что с такой связался.
Тогда Элгерайна смотрела Дирхаборну в глаза, и, читая в них любовь, улыбалась. Эти глаза и рыжие - теперь уже с седой прядью у левого виска - кудри стоили того, чтоб сносить насмешки хоть всего мира, хоть даже Маханаксара.
Однажды, когда Элгерайна принесла Дирхаборну яблок - сам он все еще не мог лазить по деревьям, а на землю обысно падали те, что похуже - он сделал ей предложение, от которого она сперва рассмеялась, настолько оно было дурацким, а потом согласилась.
Но это было не предложение руки и сердца - про свадьбу договорились куда раньше.

Дирхаборн.
Когда-то, когда все еще были живы, а Араторн еще не встретил Гилраэнь, Дирхаборну иногда казалось, что любя Элгерайну, он в некотором роде претендует на место Араторна, В том смысле, что желает занять его место в сердце Элгерайны. Теперь, когда мечта исполнилась - хоть исполнение ее принесло горечи от гибели короля не меньше, чем радости от обретения любимой - Дирхаборн снова испытал странное чувство, будто пытается занять чужое место. Только теперь речь шла о крепости.
"У нашего короля будет своя крепость", - говорил Дирхаборн, открывая свой замысел Элгрейне. - "Никто не захочет променять дом в эльфийском замке на хижину в людском селе, но то ли дело настоящий замок!", - повторял он, когда на горизонте уже появились башни Форност Эрайн.
Первую стрелу выпустила Элгерайна; Дирхаборн замешкался на миг, увлеченный мечтами, и еще одного орка, не ожидавшего увидеть в крепости гостей, убил уже когда тот потянулся за мечом.
"Работы будет много", - заметила Элгерайна. - "Как думаешь, справимся лет за пятнадцать, к совершеннолетию Арагорна?"
Дирхаборн кивнул и натянул лук.

Дирхаборн. 20 лет спустя.
Арагорн не заставил себя долго ждать, приехал спустя два месяца после того, как Дирхаборн оставил в Бри письмо для Гэллора Зеленого Плаща - а под таким именем там знали Элрохира. Поселения, в котором Арагорн появился на свет, давно уже не существовало, большая часть его жителей переселились в Бри, кое-кто вообще в Гондор подался, а десяток голов погорячее присоединились к Дирхаборну и Элгерайне в Форносте. Не сразу, конечно. Первые несколько лет мстителей из Форноста было всего двое, а двоих поймать сложней, чем сотню. В конце концов, решив, что эти развалины не стоят того, чтоб драться за них, раз все равно добычи никакой, орки откочевали - кто к югу, кто ближе к горам.
Открыто отстраивать крепость было рискованно, все делалось в глубокой тайне, так что даже эльфы ничего не прознали. В каменные пазы крепостных стен вошли деревянные балки, появились перекрытия, загорелся огонь в каминах.
На старую, чудом сохранившуюся кровать князей Артедайна легли перины. Впрочем, это произошло задолго до того, как в крепость пригласили Арагорна. И, увидев с башни приближающегося молодого короля, Дирхаборн с некоторым сожалением подумал, что именно этой кровати ему будет не хватать.

Элгерайна, спустя еще месяц.
Элгерайна обнимала дочь, не зная, что сказать.
Лицом, веселостью и отвагой Арагорн пошел в отца, так стоило ли удивляться, что, едва познакомившись к молодым королем, Тиндомиэль влюбилась по уши.
Но было в нем кое-что и от Гилраэни - и теперь Элгерайна поняла, как ошибалась, принимая жену Араторна за простушку, умеющую искать себе покровителей.
Гилраэнь казалась Элгерайне бесхребетной, в Арагорне же она видела, как он подчиняет свои юношеские порывы, жажду славы и приключений, цели столь великой, сколь и неясной. Араторн имел острый ум, но Арагорн оказался мудрым не по годам, и мудрость тоже, видимо, досталась ему от матери. Сейчас Элгерайна как никогда понимала, что, распорядись судьба по-иному, она, может, и была бы счастлива какое-то время с Араторном, но родить могла бы воина, вождя.
Но не короля. Не такого, как Арагорн.
Пожалуй, она не скажет дочери ничего. Все, что нужно, Арагорн сказал сам - что любит дочь Элронда, и что его судьба не здесь, а на юге и востоке.
В конце концов найдется кто-то, кто будет достаточно смел, чтоб занять чужое место в сердце Тиндомиэль. Не зная, что это его место. Как Дирхаборн до сих пор не может поверить, что лежит в своей кровати, а не занимает место короля. И как нынешние обитатели крепости не догадываются, что она принадлежит им куда больше, чем королю-страннику.

@темы: БПВ-3, Воинство любовников, Этап III: Локация

---

Пронзания тред

[Битва Пяти Воинств]

Пост, в комментариях к которому можно высказывать предположения в авторстве всех представленных работ.
Авторам же рекомендуется не терять бдительность, дабы не повлечь нечаянную деанонимизацию.

запись создана: 07.02.2013 в 21:57

@темы: Прочее

---

Голосование - Этап I

[Битва Пяти Воинств]

В связи тем, что одна из команд пропустила выкладку, а также в связи с задержкой публикации поста для голосования, внесены изменения:

Правила:
1. Голосующим необходимо выбрать минимум две максимум три работы, принадлежащие разным командам.
2. Один голос за команду = 1 очко.
3. Запрещается:
- голосовать от профилей сообществ
- голосовать от общественных и игровых профилей
4. Неверно поданные голоса засчитаны не будут.
5. Формат комментария:
1. Воинство 1 - "название работы"
2. Воинство 2 - "название работы"
3. Воинство 3 - "название работы"

Голосование продлится 7 дней - до 17 ноября 11:59 по Петербургу.

запись создана: 10.11.2014 в 20:56

@темы: Этап I: Жанр, БПВ-3, Голосование

---

Воинство Модерн-АУ - Этап 2

[Воинство Модерн-АУ]

Название: Да будет свет
Задание: Конец Эпохи
Размер: драббл, ~ 300 слов
Жанр/категория: джен, повседневность.
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: валар.

- Мы собрались здесь, чтобы обсудить вопрос с осветлением, - начал Манвэ. - Коллеги, у кого какие идеи?
- Много маленьких светильников, - предложила Варда.
- Маловато, - покачал Ауле головой.
- Одна большая лампочка? - спросил Оромэ.
- Многовато.
- А может, так все и оставим? - высказался Ульмо. - Мне все нравится, не знаю, что вас не устра...
- Да ни за что! Чтобы этот Моргот чувствовал себя Королем Мира?! - разгорячился Тулкас.
- Спокойно, спокойно, - сказала Эстэ, а Тулкас почему-то сразу замолчал.
- Значит, что-то среднее, - сделал Манвэ вывод. Все замолчали.
- Пусть это будет два светильника. По традиции, - попытался пошутить Ауле, и получил два взгляда, полных укора от Йаванны и Ниенны.
- С предложением согласен, - коротко высказался Намо.
- Но светильники должны быть защищены от возможного нападения на них, - обеспокоенно проговорил Ирмо.
- Не вопрос - назначим дежурных.
- Валар? - спросил Ауле. На этот раз он получил укоризненные взгляды почти от всех своих коллег.
- Уже есть пара учеников на примете, - миролюбиво ответила Варда. - Надеюсь, Оромэ, Вана вы не будете против?
Вана покачала головой, а Оромэ сказал:
- Вовсе нет, но кто соорудит сами светильники? - ответом ему была тишина. Только через некоторое время Ауле и Варда подняли руки. Он обреченно, а она - воодушевленно.
- Я помогу, - тихо отозвалась Йаванна.
- Я тоже помогу. Тогда, раз все вопросы решены, за дело! - попытался воодушевить всех Манвэ. Валар зашевелились на своих местах, заговорили, понимая это как команду расходиться.
- Только чтоб не было потом, "Посмотрите - вот что вы напели" - пробормотала Йаванна.
- Все будет как надо, - подмигнул ей Ауле и вышел из зала.
- И поскорее, - снова подал голос Ульмо. - А то там турпоход у нолдор, надо же хоть как-то им помочь.

Название: Наблюдение
Задание: Конец Эпохи
Размер: драббл, ~ 220 слов.
Жанр/категория: джен.
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Намо

Он наблюдал. Он знал все, но ничего не мог сказать. Ученики приходили и уходили, привносили что-то свое, оставляли след. Что-то менялось, что-то оставалось, давая Эрухини возможность воспользоваться опытом прошлых веков. Константы и переменные. Герои и злодеи. Все вместе они творили, творят и будут творить историю.
А ведь он знает, что круг мог быть разорван. В определенный момент все могло пойти не по Замыслу, о, да, в другую сторону. Множество возможностей одного-единственного события приводили к совершенно разным результатам. Иногда даже, затрагивая другие Вселенные со своими историями и их вариациями. Порой, дело принимало обороты далекие от Замысла, и тогда он оживлялся, заинтересовавшись. Но в итоге любые отступления возвращались обратно, на свою тропу, которая вела Эрухини, не сворачивая.
Для себя он называл другие дороги маяками. Он часто думал о них. О том, как они появились, можно ли туда попасть созданиям этого мира. Видит ли их хоть кто-то кроме него. А может, другая версия событий тоже существует, только не здесь. Может, существует другой Замысел, а может и другой Намо, который точно так же видит маяки, но ничего не может с ними сделать. Смотреть, наблюдать, следить. Когда кто-то спросит совета, ответить так, чтоб стало понятно только в определенный момент. Если нужно - предсказать, если нужно - помочь. Если нужно...
Теперь в Арде правят младшие Эрухини, но Намо замечает, порой, знакомый взгляд, или жест. Они не узнают, он же - помнит все.
Звонок будильника не сравнить ни с чем. Пора идти на встречу с другими валар - решать, что делать дальше.
Очередная Эпоха подходила к концу.

@темы: БПВ-3, Воинство Модерн-АУ, Этап II: Период

---

Воинство ветеранов Арды - Этап II

[Воинство ветеранов Арды]

Название: Неузнанные
Задание: Конец Эпохи
Размер: 840 слов
Жанр/категория: джен, драма
Рейтинг: G
Персонажи: НМП-ваниар,

спойлер

Маэдрос, Маглор
Примечание: "Гора-Деспот" - Тангородрим.

Вайлимо слегка тронул бока лошади ногами и она пошла вперед. Кажется, все спокойно. Кажется… Разведчики доложили, что не видели следов орков или вастаков поблизости. Что же, значит, можно двигаться. Видя, что командир двинулся, за ним поехали и остальные. Двадцать эльфов-ваниар и еще сорок людей. Небольшой отряд отправили на разведку на восток и теперь он возвращался обратно, к Горе-Деспоту, чтобы рассказать о том, что земли востока опустели.

Опустели, и теперь нечего бояться подкреплений для врага. Он собрал все силы под Тангородримом, стянул туда всех, кого мог. Теперь осталось лишь одолеть эту мощь – и все будет кончено. Все будет кончено…

Белерианд был прекрасен, даже измученный войной. Сейчас стояла осень и деревья роняли на землю красные и желтые листья, небо светило сквозь обнажающиеся ветви далекой прозрачной синевой. Лужи после дождя по утрам покрывал тоненький ледок, а иногда лес накрывал белый туман – и это тоже было красиво…

Сейчас туман тоже окружал их и Вайлимо приказал всем быть осторожнее. Мало ли кто подойдет близко в этой серой мути! Они уже приближались к Анфауглит, а значит, враги могли быть совсем рядом.

Чу! Конь под Вайлимо вдруг всхрапнул и остановился, а воздух прорезал звук сигнального рога.

Разведчики заметили врага, но он подошел слишком близко. Из тумана выныривали согнутые черные фигуры орков, размахивающих кривыми мечами, они кидались на лошадей, пытаясь перерезать им жилы или вспороть брюхо – и тогда уже падающий всадник терял всякое преимущество. Орки были свирепы и, кажется, совсем не боялись смерти – они чуть ли не бросались прямо на мечи, и эльф не успевал вытащить клинок, как на него набрасывался другой враг…

Эльфам и эдайн приходилось туго, орков было намного больше. Вайлимо пока еще не был даже ранен, его конь, тоже обученный драться, кусал врагов и бил их копытами, не подпуская к хозяину, но командир понимал, что это лишь отсрочка. Быть может, это его последний бой и для него конец наступит не скоро, а прямо сейчас. И хотя Мандос милостив к воинам Валар, но смерть была слишком страшна, чтобы относиться к ней бестрепетно.

Вайлимо бил и колол, вертясь во все стороны, мгновения бежали слишком быстро – и в то же время растягивались почти до вечности. Он разрубил голову одному из орков, отрубил лапу другому, кованым сапогом оттолкнул третьего – и другие отпрянули, не желая связываться с опасным противником. Вайлимо огляделся и едва не застонал от отчаяния. Его отряд таял, как снег под лучами солнца. Со всех сторон наступали враги, они поглощали его воинов, будто морские волны. Этот бой вполне мог стать для них последним. Еще немного, еще совсем чуть-чуть и…

И тут он услышал еще один рог. Незнакомый.

Из леса справа вырвались всадники на высоких лошадях. Вайлимо задохнулся от удивления, прищурился. Всадники не походили на эльфов Валинора – потемневшие от старости кольчуги, истрепанные плащи, изрубленные щиты… Непохоже на валинорское снаряжение, долго не ломавшееся и не терявшее блеск. Для эльфов-синдар они слишком высоки ростом, да и синдар редко сражались верхом... Наверное, люди. Один из отрядов, затерявшихся в белериандских лесах и действовавших на свой страх и риск. Ну что же… Очень вовремя.

Неожиданная помощь совсем поменяла расклад стычки. Теперь уже орки терпели поражение, оказавшись между двух огней. Визжа и рыча они суматошно отбивались, а кое-кто уже бежал обратно в туман…

Вскоре все было кончено. Стоящих на ногах орков не осталось, те, что выжили, спаслись бегством и затерялись в чаще. С земли раздавались стоны раненых, и эльфы и люди Вайлимо спрыгивали с коней, спеша на эти стенания. Из неожиданно подоспевшего отряда с лошади не упал никто и эти воины спускаться с коней не спешили.

Вайлимо смотрел на них, выискивая взглядом командира. Этот? Нет, пожалуй, этот – высокий воин с темным щитом без всяких знаков, в шлеме с алым плюмажем. Шлемы нередко носили в бою люди из Народа Хадора и Вайлимо почти уверился, что это они и есть. Он тронул коня и двинулся к воину, которого принял за командира…

Но воин отчего-то не поехал навстречу, а внезапно вскинул левую руку. Тут же запел сигнальный рог пришельцев и все они, как один, развернулись и стали по одному пропадать в тумане. Вайлимо остановил лошадь в растерянности, и не прошло и минуты, как и предводитель спасителей тоже растаял в белой мути, оставив спасенных теряться в догадках.

- Спасибо вам, кто бы вы ни были! – крикнул Вайлимо напоследок и туман поглотил его голос так же, как и неведомых воинов.

***

- Мы едва не выдали себя, Майтимо, - Маглор подъехал к брату ближе, желая поговорить. Маэдрос был спокоен.

- А что же, ты предложил бы, чтобы мы бросили их на съедение оркам, брат? – ответил он, усмехнувшись. – Я не так уж люблю Валар, но смотреть, как орки убивают эльдар – последнее дело.

- Разумеется, не предложил бы, - Маглор не улыбался. – И все же… Мы так давно и старательно скрываемся от наших родичей из-за Моря…

- Скоро все кончится, Макалаурэ, - Маэдрос тоже стал серьезен. – Я слышал вести, что грядет последняя битва. И вряд ли Моринготто выиграет ее. Скоро все кончится – так или иначе.

Маглор не ответил и они ехали некоторое время молча. Наконец Маэдрос заговорил снова:

- Но видишь, нас так и не узнали. Это может нам пригодиться … в конце, - и, вздохнув, повторил: - Скоро все кончится… Скоро.

Название: Король Гор
Задание: Конец Эпохи
Размер: 1462 слова
Жанр/категория: джен, драма
Рейтинг: G
Персонажи:

спойлер

Король Мертвых, НМП-человек, упоминаются Саурон, Элендиль, Гиль-Галад, Исильдур

Огромная серая равнина, где не за что зацепиться взглядом, кроме туманных очертаний гор вдалеке. Ни холма, ни деревца. Но она не пустынна, о нет! Два войска замерли друг напротив друга. Серебряные высокие шлемы, горящие голубоватым светом мечи, яркие кольчуги – с одной стороны, черные одежды, черное железо, знаки багрового ока на щитах – с другой. Замерли друг перед другом два войска, оба – сильны и могучи, и яростны… Чья возьмет?

«Чья возьмет?» - эти слова эхом раздались в разуме человека, пробудившегося на богатом ложе. «Чья возьмет?» - с усмешкой спросила темнота, заполнившая жилище. «Чья возьмет?» - прошелестел ветер в окне.

Человек поднялся, чиркнул огнивом, зажег светильник. Тьма нехотя отступила, свернувшись по углам комнаты. Ветер стих. Ни движения, ни звука. Ничего.

- Саргот! Саргот! – голос прозвучал глухо и хрипло. Человек едва не вздрогнул от этого звука, все еще вспоминая сон.

За дверью послышалось движение, заспанный слуга заглянул в комнату.

- Ульдара ко мне!

- Господин Хардан, глухая ночь на дворе. Господин Ульдар крепко спит, - осмелился возразить слуга.

- Или я не король здесь больше? – Хардан выпрямился, стараясь найти смелость в страхе другого, пусть даже ничтожного слуги. – Советник должен являться ко мне по первому зову – ночь ли, день ли… И подай халат.

Саргот зашел в комнату и помог королю облачиться в расшитый золотом черный халат, привезенный с юга. Хардан опустился в деревянное кресло, слегка прикрыл глаза и стал ждать.

Дверь отворилась через полчаса. Советник Ульдар с поклоном приветствовал владыку. На широком лице советника, с узкими, очень темными глазами (его мать прибыла в Горное королевство откуда-то с востока) нельзя было прочитать ничего. Он смотрел на Хардана в спокойном ожидании.

Хардан молчал еще некоторое время, ему не хотелось говорить, хотя он и разбудил советника среди ночи именно ради этого. Наконец он произнес:

- Сколько у нас воинов, Ульдар?

Ульдар ответил не сразу, рука его поглаживала черную окладистую бороду, пока он раздумывал. Через сотню ударов сердца он произнес:

- Тысяча может сесть в седло хоть завтра, господин мой. Еще две можно собрать через неделю, если послать во все горные селения.

- Мало, Ульдар, - Хардан недовольно поморщился. – Мало.

- Мало – для чего, господин мой? – спросил Ульдар. Его лицо осталось таким же непроницаемым.

- А как ты думаешь, Ульдар? – с кривой усмешкой спросил Хардан.

- Я не думаю, пока не прикажет господин мой король, - Ульдар слегка поклонился.

- Лжешь, Ульдар, лжешь, - Хардан взглянул прямо в лицо советнику, стараясь понять, что у того на уме, но потерпел поражение. – Ты не можешь не думать, учитывая то положение, в котором мы оказались… Между двух огней, между пропастью и лавиной… Что хуже, что страшнее? Пойти против Темного Владыки, которому мы служили и приносили жертвы сотни лет – или против могучих Людей Моря, которым мы дали нерушимую клятву у Черного Камня Эрех?

- Люди Моря очень сильны, господин мой, - ответил Ульдар. – У них – десять раз по десять тысяч воинов, и это только тех, что принадлежат к их народу. Я не говорю об их союзниках - народах побережья, Зеленого Леса – и о страшных огнеглазых демонах с Запада!

Хардан вздрогнул. Он ни разу не видел «огнеглазых демонов», которыми были полны сказки востока, но он видел Людей Моря, их друзей. Они были высоки и могучи, и глаза их были ярки и, кажется, видели насквозь, и повелевали теми, кто слабее волей. Он и рад был бы не заключать союза, но взгляд владыки Людей Моря лишил его воли, и он поклялся. Поклялся сражаться против Темного Владыки, которому служил с далекой юности!

- Мы не выстоим против Людей Моря, Ульдар, - сказал он, наконец. – Мы должны выполнить клятву.

- Должны, - кивнул Ульдар. – Должны – но когда?

Кивком головы Хардан отпустил советника и крепко задумался…

***

Два войска сошлись в бою на серой равнине. Сияющие мечи – против тусклых ятаганов, серебристые копья – против багровых топоров, белоперые стрелы – против черных дротиков… И только кровь была у врагов одинаково алой. Кровь течет на равнину, пропитывая бесплодную землю, кровь заменила воду в реке, кровь алой взвесью разлетается в воздухе…Кровь и тела, что застыли на земле со злобой и гневом на лицах… Темные лица и светлые – одинаково яростны в смерти.

Хардан вновь вскинулся на ложе. Вновь тот же сон… Тот же – и не тот, как будто продолжение. Но еще нет большой войны на востоке, лишь небольшие стычки. Люди Моря строят крепости и собирают союзников, а Мордор… Мордор молчит. Грозный Ородруин не выбрасывает огня, хотя дым над вершиной курится уже несколько лет. А о судьбе Хозяина Мордора не знает никто.

Король откинулся на подушки, но уснуть вновь не мог. Он опять разбудил Саргота, но не стал звать Ульдара – что мог посоветовать советник, чего не сказал уже вчера? Король с помощью слуги оделся и вышел вместе с ним.

Они долго шли по темным коридорам дворца, который стоял на горном склоне, а часть помещений – погреба, кладовые, сокровищницы – были вырублены прямо в скале. Король остановился перед входом в небольшой круглый зал, взял у Саргота факел и бросил слуге:

- Дальше я пойду один.

Зал был пуст, только с другой стороны чернело отверстие еще одного туннеля, а в стене располагалась крепкая дубовая дверь. Хардан взял ключ, висевший у него на поясе, и прошептал несколько слов на древнем языке. Теперь ключ и замок горели неярким красноватым светом, и Хардан отпер дверь.

Золото мягко мерцало в свете факела, искрились драгоценные камни, бросая разноцветные отсветы на серые стены сокровищницы. Наследие предков – отважных воинов и хитрых торговцев – было надежно спрятано в толще горы. Здесь были вещи, кровью добытые в древних селениях белых демонов Запада в те времена, когда предки Короля Холмов открыто служили Темному Владыке. Хардан смотрел на богатство и его взгляду представлялись алчные морды орков, искаженные жадностью лица людей востока, грабивших богатую сокровищницу. Он уже видел, как они растаскивают его богатство, торжествующе хохоча…

Нет! Не бывать этому. Слишком силен Темный Владыка, чтобы выступать против него. Но Люди Моря… Люди Моря с их ярыми мечами и огненными взглядами! Трудно идти против них, трудно…

***

Огромная черная гора дрожит и внутри ее грохочет нечто, что неистово желает выбраться наружу. Но из вершины горы вырывается только пар и дым. Однако это не пугает воинов, окруживших гору, они продолжают неистово сражаться, и клинки их вздымаются и падают в чудовищном, страшном танце. А некоторые так смелы, что взбираются на склон горы. Вот они, пятеро смельчаков – двое людей и трое демонов, но глаза сверкают яростью одинаково и у тех, и у других. Они подходят к щели в тени горы и… И оттуда выходит еще один воин, исполин в два человеческих роста, с ног до головы закованный в темное железо. Он поднимает меч, по черному лезвию которого бегут алые сполохи, и навстречу ему вздымается другой меч, голубовато-серебристый. Они скрещиваются, но никто не может одолеть. Тогда к воину-исполину устремляется копье. Исполин содрогается, могучий удар в бок не прошел для него бесследно. Но он слишком силен даже для такого оружия. Он взмахом меча перерубает копье посередине, а другой рукой хватает хозяина копья за горло и душит. В сторону летит бездыханное тело, но обладатель серебристого меча не дремлет. Он вновь нападает на исполина и они бьются на склоне горы… Удар! Серебристый меч выпадает из руки, его хозяин тоже падает, и клинок разлетается на куски…

Хардан пробуждается, задыхаясь. Проклятые сны! Проклятая война, проклятая клятва! Горный народ просто хочет жить, жить без всяких владык – светлых или темных… Надо решить… надо решиться…

Король вновь призывает к себе Ульдара. Советник все так же спокоен и так же бесстрастно его широкое желтоватое лицо. Хардан пристально смотрит на него и спрашивает:

- Какие вести с границы Темной Страны?

- Вестники сообщают, что Темная Страна пришла в движение, мой король. Войска собираются к Огненной Горе.

- А что Люди Моря?

- И они собирают войско. С запада и юга к ним идут подкрепления.

- Кто возьмет верх?

Молчание. Дорого бы дал даже сам Темный Владыка, чтобы это знать! Но даже и он не знает… Наконец, Ульдар решается заговорить:

- Нам не нужна война. Не нужна гибель – на чьей бы то ни было стороне. Здесь, в наших горных крепостях мы сможем укрыться от гнева Темного Владыки или Людей Моря. Мы будем ждать, чем все закончится… Война утихнет – рано или поздно. Закончится старое время и начнется новый мир… Пусть демоны и орки сражаются, оспаривая власть над Средиземьем. А мы будем продолжать жить здесь и хранить наши сокровища. А клятва … что такое несколько слов, когда на кону – жизнь?

Хардан прикрывает глаза и молчит. Молчит долго, думая и решая. Наконец, он заговаривает вновь:

- Я уже немолод, Ульдар. Мое время скоро кончится. Клятва не имеет силы по ту сторону Моря. Я последую твоему совету. Пусть все закончится без нас…

Но еще не все противники черного воина погибли. Третий из них с искаженным яростью лицом подбегает к противнику и бьет его. Но бьет не по голове, не по телу – а по руке, по пальцу, на которой горит огнем золотой ободок. И тогда исполин падает на землю грудой доспехов, из которых идет черный дым…

Но этого сна король Хардан так и не увидел.

Название: Cолнце
Задание: Конец Эпохи
Размер: 104 слова
Жанр/категория: джен
Рейтинг: G
Персонажи: нолдор Финголфина
Примечание: стихи

А когда войско Финголфина добралось до Митрима, на западе, пламенея, взошло солнце. И Финголфин развернул свои голубые и серебряные знамена и велел трубить в трубы. А под ногами его войска распустились цветы, и эпоха звезд кончилась. "Сильмариллион"

На Западе у темных вод
Огнем пылает небосвод.
Рассеялся полночный мрак,
Для мира явлен знак.

Сон Эндоре уходит прочь,
Отныне день сменяет ночь.
Легла кровавая заря
На земли и моря.

Бессилен лед, не дремлет рок,
Нога ступает на песок.
Походный плащ протерт до дыр.
Пред нами новый мир.

Что миру мы несем с собой?
Огонь и дым бессчетных войн,
Любовь и смерть, позор и честь
и ярость - все что есть!

Окончен времени виток.
Гори же, пламенный цветок!
Согрей и оживи сердца,
Чтоб драться до конца.

Сожги сияньем в душах страх,
Развей сомненья на ветрах,
Мы были призваны судьбой,
Зови же нас на бой!

@темы: БПВ-3, Воинство ветеранов Арды, Этап II: Период

---

Воинство Моря - Этап 2

[Раскинулось море широко]

Название: Конец - это чье-то начало
Задание: период - Конец Эпохи
Размер: 285 слов
Жанр/категория: джен
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Гил-Галад, Кирдан
Примечание: автор использует фандомную версию, согласно которой Гил-Галад был сыном дочери Кирдана.

Конец мой — еще не конец:
Конец — это чье-то начало.

Горизонт исказился, изменился и поплыл, точно его заливало волнами. Гил-Галад замер у окна, вцепившись пальцами в подоконник. Такого он еще не видел и не мог вообразить себе.
Происходило что-то страшное, он чувствовал это, слыша дыхание Арды. Что-то встряхнуло мир до основания, переломило и изменило мироздание.
А за окном начинался шторм – бешеная пляска волн, бившихся о набережную, бросавшихся на берег. Но в голосе моря Гил-Галад слышал не обычную веселую ярость, а растерянность, испуг и гнев.
Он помнил море и таким, но уже много столетий не слышал такого голоса. С тех дней, когда вокруг рушилась земля, и там, где вчера еще шумели леса, сегодня буйствовали волны – растерянно, непонимающе.
Тогда он был совсем молодым, радовался возможности сражаться – и был потрясен тем, к чему приводили их битвы. Каждый клочок земли, отбитый у врага, каждый удар по могуществу Бауглира расшатывал усталую землю, приводя на ее место соленые волны.
Эрейнион помнил, как тонул Балар у него на глазах – а фалатрим собрались на палубах своих кораблей, в ужасе глядя на гибнущий остров.
- Просто эта Эпоха уходит в море, - задумчиво сказал дед. – Она пришла из-за моря – светом и войной. Она уходит в море – войной и победой.
Эрейнион не очень понял его в то время, но часто вспоминал эти слова – и лишь много лет спустя поняв, как прав был лорд Кирдан.
За спиной распахнулась дверь.
«Легок на помине…»
Кирдан молча подошел к Гил-Галаду и встал рядом. От него пахло солью, а волосы и борода были влажными от брызг.
- Видно, и эта Эпоха уходит в море, - вырвалось у Гил-Галада, и дед неожиданно кивнул.
- Значит, и новая придет из-за моря.
Он изумленно посмотрел на Кирдана, но тот смотрел в окно, не на него, и говорил будто бы сам с собой.


Название: Все кончено
Задание: период - Конец Эпохи
Размер: 286 слов
Жанр/категория: джен, драма
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Элендиль, Гил-Галад, упоминается Тар-Мириэль

Ветер звенел в ушах. Нет, не так: ветер свистел, выл, вопил, будто раненый зверь. По небу неслись рваные, темные тучи. А позади шла Волна.

Его корабль плыл последним. Когда-то он слышал легенду, что корабли эльдар слушались мысленных приказов своих капитанов. Может быть, и его?.. Да, он не хотел плыть, не хотел. Хотел остаться там, под Волной – но не смог. Не остался.

Как случилось так, что прекрасное, ласковое море, вечный друг нуменорцев, колыбель Нуменора, стало врагом? Почему оно так яростно набросилось на Звезду и ее детей? Почему?..

Он прекрасно знал, почему. Он прекрасно знал, почему это случилось, Элендиль, друг эльфов, вождь Верных. Он прекрасно знал это, но знание не мешало ему оплакивать Нуменор и всех его детей.

Волна… Он видел, как она встает позади – Волна, огромная, стремительная, сильная, безжалостная… Как она поглощает сады и поля, леса и равнины, дома и могилы, и людей – мужчин, женщин, детей некогда благой Звезды. Он видел, как она уничтожает все, что было ему дорого. Он видел…

Волна поднималась медленно, но неотвратимо. Мучительно медленно, жестоко неотвратимо. Она поднималась выше, все выше и выше, она поднялась выше туч, выше самой Менельтармы, выше…

Белая фигурка на склоне Менельтармы. Белая беззащитная фигурка. О, что это за мучение – видеть и ее…

Крик: «Нет!» Жалобный, захлебывающийся крик: «Нет!» Кто это кричал – только она? Или он тоже? Нет! Не-е-е-ет!

Все кончено. Все кончено… Все. Кончено.

***

- Я видел, как погибла моя родина, поглощенная Волной. Поглощенная безжалостным Морем. Я видел… Я видел…

Элендиль сидел, выпрямившись, с бледным, застывшим лицом. Его кубок с вином остался нетронутым, и он смотрел куда-то вдаль, мимо своего друга, государя Гил-Галада. Он смотрел вдаль.

Гиль-Галад вздохнул и дотронулся до плеча друга:

- Не ты один видел, как гибнет твоя родина под волнами. Не ты один…



Название: Конец
Задание: период - Конец Эпохи
Размер: 303 слова
Жанр/категория: джен
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: море

Прозрачный серебряный свет над водной гладью неотвратимо мерк. Море не тревожило волн, но печаль тёмной синевой ложилась на их поверхность и падала в глубину, падала, достигала самого дна и не желала покидать его.

Быть может, для неё не было настоящих причин? Всего лишь кончалась Эпоха, чтобы уступить своё место другой.

Но серебряный свет, разлитый над морем, мерк — мерк, чтобы угаснуть навсегда. Он будет сиять у других берегов, а здесь никогда больше не появится даже проблеском. Так магия уйдёт из Средиземья, чтобы уже никогда не вернуться вновь.

Море знало. Три тысячи лет для последней эпохи волшебного света: вечность по сравнению с жизнью смертного, но на самом деле — всего лишь три коротких мгновенья. Море знало заранее, что волшебство покинет его, но разве знание когда-либо помогало принять без сожалений? Нет: и поэтому волны исходили рыданиями, когда на них опустились тяжёлые лебединые крылья последнего из кораблей, что направлялся на запад. И поэтому ветер плакал, окатывая брызгами своих общих с морем слёз лица тех, кто стоял на носу корабля. Эти эльфы смотрели вперёд, в новую печаль, оставляя прежнюю покинутому, отныне безволшебному Средиземью. А чайки кричали им, прощаясь, что-то настолько отчаянное, что морю не удавалось даже разобрать эти крики.

Но сами волны кричать не стали бы. Им не изменить ничего: ни судьбы Средиземья, ни участи эльфов, покидавших любимый дом, ни звёздных путей, всегда ведущих прочь, ни бесконечного горя... Не кричали и эльфы. И волны несли тяжёлый, столь тяжёлый от тоски корабль так же послушно, как несли бы в прежние эпохи. Скроется корабль — исчезнет напоминание о ещё одной грядущей вечности. Зачем теперь новая вечность без света и волшебства?

Ответа не было. Его не было никогда, и это тоже одна их тех вещей, что ни море, ни кто-либо ещё не в силах изменить. И поэтому солнце поднялось на востоке, как тысячи тысяч раз прежде.

И серебряный свет над морем совсем истаял.

@темы: БПВ-3, Воинство Моря, Этап II: Период

---

Воинство любовников - этап 2

[Воинство Любовников]

"

Название: ВПЛ
Задание: период «Конец эпохи»
Размер: драббл
Жанр/категория: джен, драма
Рейтинг: PG 13
Персонажи/Пейринги: ОЖП, ОМП
Примечание: последний год Войны последнего союза

Я никогда не был "жилеткой" для девушек. Все мое общение с противоположным полом до войны сводилось к супружескому долгу дважды в месяц - безрезультатному, впрочем - да крайне скучному общению с племянницами. И даже в день, когда я встретил Анориэн, ее исповедь предназначалась не мне, а нашему сотнику Хадору. Анориэн и еще три парня были всем, что осталось от славного Дол-Амртского полка - сперва от него осталась сотня, а по итогу последнего сражения - вот эти четверо. Нашу сотню тоже потрепало, и с новорибывшими нас стало двадцать один. Одно название, что сотня. Да везде так было, кроме, пожалуй, эльфов. Эти не слишком лезли на передовую, все больше стреляли из-за наших спин и пели свои волшебные песни над ранеными. Нашим девчонкам-лекарям только и оставалось, что грязную работу за эльфами выполнять. И не скажу, что все этим были довольны, но терпели.
Анориэн оказалась слишком гордой для стирки тряпок и таскания ведер с мочей. Ту часть рассказа, где она говорила, как подалась в лучницы, я пропустил, но не раз и не два слышал об отношении эльфийских стрелков к нашим, особенно новичкам, и вполне мог понять, почему девушка самой средней комплекции подалась в пехоту.
Когда Хадор отрубился от выпитого вина, я остался единственным слушателем Анориэн. К моему сожалению, простого поддакивания не хватило, Анориэн требовались какие-то там ответы - а вопросы были стары, как сама война, вроде почему погибают лучшие - и волей неволей мне пришлось слушать внимательно.
Так я узнал, что неделю назад Анориэн лишилась своей любви - третьей за эту войну. А война для нее длилась всего два года, потому что первые пять она еще жила в Дол-Амроте. Почему пошла на войну? Да как все девчонки, замуж выходить. Все знают, что парни с войны вернутся и будут носом крутить, выбирать. А Анориэн ни красавицей, ни богатой не была...
Тут я возразил, что она прибедняется. Не чтоб разговор поддержать или из вежливости, а потому что вправду казалась она мне красивой. Может виной тому были отблески костра, может блестящие от хмеля глаза, а только я поймал себя на мысли, что если б она была на месте моей жены, то двумя разами в месяц не ограничивалось бы.
Мысли эти я погнал прочь. На войне всякое бывает - вот у лекарей наших в одну из палаток никогда раненых не приносят, и все знают, почему. Но палатка эта все ж для неженатых, а я...
Я носил обручальное кольцо на цепочке на шее, чтоб не потерять. Поначалу след на пальце был хорошо заметен - еще бы, примерным семьянином я был без двух лет двадцать - а со временем стал исчезать, и год назад перестал быть виден вовсе.
Но вернусь к Анориэн. Мы пили, я слушал о ее бывшем, а потом как-то незаметно для себя отключился.
Когда проснулся, был день, я лежал у костра, а рядом храпел Хадор. Анориэн я не встречал ни в тот день, ни на следующий. Хотел было спросить у Хадора, да передумал. Какое мне, собственно, дело до девченки, разоткровенничавшейся по пьяни?
Встретились снова мы когда посли нападения мордорцев выживших считали. Нам повезло, одного только убитым потерялчи. А стоявшая рядом с нами сотня Беора - двоих, да еще и тел не нашли. То ли живыми их для чего утащили, то ли уже мертвых орки уволокли. Зачем? Да Балрог знает, слухи разные ходили. Кто говорил, оркам для еды, а другие - что для колдовства.
Поэтому мы своих мертвых сжигали, и не просто сжигали, а везли в глубокий тыл, а пепел развеивали.
Нам с Арнориэн выпало везти тело Борана. Не знаю, зачем Хадор решил так, но чувствовал себя я неуютно. Арнориэн же, напротив, не испытывала стеснения - я даже подумал, может она ничего не помнит? Или проще относится к откровениям у костра...говорят, южные гондорцы вообще проще нас, арнорцев...
Путь был неблизкий, и в конце концов мы разговорились. Слово за слово - и вот мы уже рассуждали о будущем.
Вообще-то, за семь лет войны я привык, что будущего не существует. Арнориэн тоже уже пришла к такому выводу. Не будет никакого "замуж", говорила она. Но в целом все равно не жалела о том, что встретит смерть здесь, на передовой, а не дома, когда туда придет враг, и не найдется никого, кто ему возразит. Жаль только родителей...
Лучше уж так, согласился я, а она спросила, ждет ли кто меня, чем поставила в тупик. Я замялся, но мое смятение было понято правильно. Я же словил себя на чудовищной мысли, что если б можно было вернуть время на мгновение назад, то солгал бы.
Увы мне, по вздоху Арнориэн я понял, что женатый мужчина ее не интересовал. И это при том, что минуту назад мы оба соглашались, что ни она, ни я, не вернемся назад.
И снова я не видел ее несколько дней. По возвращении Арнориэн избегала меня. А потом по войскам пробежал слух, что грядет последний бой. Мы идем в лобовую атаку на Барад Дур, и либо все умрем, либо разрушим эту крепость... и тоже умрем если не все, то почти все.
Стоит ли говорить, что лекарям пришлось потесниться, так как палаток не хватало? Наши князья закрывали глаза на происходящее, а мы уже не задумывались, что становимся похожи на дикарей, какими были до встречи с эльфами много тысяч лет назад...
Я мечтал, что Анориэн придет, но тщенно. Воображение рисовало мне заманчивые и очень непристойные картины, я искал мою - о, я называл ее уже именно так, своей - Анориэн, но все зря.
А потому в бою я искал смерти сильней, чем когда-либо. И никогда при том я не чувствовал себя более живым. Дремавшая страсть проснулась во мне, и, не найдя выхода, обратилась в ярость.
Ярость помогла мне выжить. Я был ранен, в конце концов, но когда эльфийская лекарша колдовала надо мной, я видел в ее заплаканных глазах радость, которая не могла быть чем-то иным, кроме как радостью победы.
Чуть позже я узнал из разговоров, что наша победа окончательна, Саурон повержен, и, значит, не будет больше смертей.
А я думал об Анориэн, о том, как бы узнать, что с ней...
...она пришла ко мне все же. Сперва я думал, что это сон, потом - что сон затянувшийся, а оказалось, что реальность.
Я впервые побывал в той-самой-палатке, и не раз.
А потом она исчезла. Оставив записку, где ее искать, когда я расстанусь со своей женой.
Она была права, моя Анориэн. Война была окончена, а мы на то и люди Запада, чтоб не быть подобными зверям.
Я объяснюсь с женой, и меня ждет счастье. Новая эпоха и новое счастье... Вот только съезжу туда и назад. Наш сотник, Хадор, предлагает ехать с ним и с князем Исилдуром.

@темы: БПВ-3, Воинство любовников, Этап II: Период

---

Воинство Без шаблонов — ЭII

[Воинство Без шаблонов]

Название: Эпоха ожидания
Задание: период «Конец эпохи»
Размер: 614 слов
Жанр/категория: джен, драма
Рейтинг: PG (6+)
Персонажи/Пейринги: Манвэ, Намо, Ниенна, Ирмо, Эстэ, Варда, Тулкас, Эонвэ, Эарендиль, упоминается Ульмо.
Примечание: Одна фраза в тексте представляет собой прямую цитату из Сильмариллиона (глава 24, перевод Н.Эстель). Этот фик должен был быть в шесть раз длиннее (и включать в себя начало ВГ с точки зрения ваниар, нолдор Тириона, телери, нолдор Белерианда и синдар), но я решила, что на столько меня не хватит, а этот фрагмент вполне самостоятелен, и вообще, краткость — сестра таланта.

— Надо ждать, — говорил Намо. Говорил спокойно, бесстрастно.
Он умел делать то, что надо, без жалоб и сомнений, в этом была его сила и его обязанность в Арде Искаженной.
— Надо ждать, — вторила словам брата Ниенна, и по щекам ее бежали слезы.
Она старалась облегчить страдания Арды и страдания Манвэ тоже. Но как ни сильна была Ниенна, унять боль совсем ей было неподвластно.
Тулкас молчал. Ждать он не умел и не любил, но теперь, щадя Манвэ, не упоминал при нем об этом.
— Тебе нужно отдохнуть, нельзя без конца только терзаться, — в один голос говорили Ирмо и Эстэ.
Ульмо не появлялся. Он единственный из Валар мог теперь действовать в Эндорэ, ибо с самой Великой Музыки его уделом было ходить путями недоступными остальным.
«Я с тобой», — говорила Варда, говорила без слов, только сжимая руку супруга.
Манвэ беседовал с Намо и Ниенной, молчал с Тулкасом, приходил в сады Лориена — благо, он мог это сделать, не покидая в то же время своих чертогов на Таниквэтиль. Завидовал Ульмо. Сжимал в ответ руку Варды. И ждал. Он сам знал, что ждать нужно. Но все равно это было мучительно.
Мучительно от злых и горьких дел, которые он видел, от тьмы, которая, распространяясь из логова Мелькора, мешала видеть и скрывала от Манвэ худшие злодеяния, и еще мучительнее, когда кто-нибудь из Эрухини, томящихся в плену у Мелькора, произносил имя Манвэ — любое из тех, что дали ему Первые и Вторые, — ибо тогда Манвэ все же мог заглянуть в самое сердце Ангбанда.
И от того, что он видел там, Манвэ хотелось помчаться, обгоняя свои ветра, разметать в каменную пыль стены твердыни Мелькора, а самого его низвергнуть и заставить заплатить за каждое злодеяние, которое он совершил, за каждую жизнь, которую отнял или искалечил, за каждую слезу, пролитую по его вине.
Но Манвэ знал, что не имеет права так поступить. Ведь если он сделает это, все Эрухини погибнут и сама Арда исчезнет в хаосе более жестоком, чем тот, что был до начала времен. А победа окажется бессмысленна без тех, ради кого ее стоило одержать.
Значит, удел Манвэ — ожидание. Ожидание мига, когда не он сам, но другие смогут одолеть Мелькора. Знака, что этот миг настал. Манвэ уже знал, кем будет тот, кто принесет весть. Знал его имя и род. Но как же трудно, как немыслимо трудно было дождаться его самого!
Еще труднее дождаться, когда же, наконец, он сумеет исполнить свое предназначение.
Как бы Манвэ желал послать попутный ветер в первую же минуту, когда корабль его вышел в море, провести сквозь все опасности, все ловушки, что должны охранять берега Валинора от вторжений с востока. Но нельзя. Стоит только на день, на час, на мгновение приблизить своей волей явление знака, и все может быть погублено безвозвратно.
Только смотреть и ждать. Смотреть и ждать.
И Манвэ смотрел и ждал беспрерывно, каждый миг. В бурю и в штиль. Ночью и днем. В одиночестве и среди толпы. И когда эльдар вновь, как уже много раз до этого, собирались на Таниквэтиль для Праздника Урожая, и когда Манвэ вместе с ними возносил хвалу Эру.
Возносил хвалу и видел, как к Тириону приблизился путник, на лице которого можно было прочесть следы долгого и тяжкого пути, а на челе сверкал Камень, что хранил в себе неоскверненный Свет. И изумленные стражи пропустили путника, следя за ним тайно. И он прошел по пустому городу и без сил опустился на алмазную мостовую. А после снова поднялся, собираясь уже в отчаянии повернуть обратно.
Сердце Манвэ болело от сострадания и пело от радости, ибо миг настал. Манвэ поймал взгляд Эонвэ, горящий тем же мучительным ожиданием.
«Совершилось. Пора».
И в то же мгновение Эонвэ преодолел расстояние от Таниквэтиль до Тириона и, ликуя, крикнул:
— Привет тебе, Эарендиль, славнейший из мореходов, долгожданный и пришедший нежданно, из отчаянья принесший надежду!
Закончилась эпоха ожидания. Эпоха бессилия. Начиналась эпоха действий.


Название: Deus ex
Задание: период «Конец эпохи»
Размер: 1020 слов
Жанр/категория: джен, драма, концептуальщина, АУ?
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Йаванна, Мелькор, кто-то еще
Предупреждение: полный Дагор Дагорат

Эта музыка будет вечной,
Если я заменю батарейки.

Земля сотрясалась изнутри в судорогах умирающего существа. Со стоном обваливалась в пустоты, шла трещинами и крошилась песком глухо оседающих скал. Жидкий огонь вырывался наружу из этих ран, и от его прикосновения исходили паром грязные лужицы иссохших озер, превращались в золу остатки поваленных деревьев, и плавился сам камень.
Но Йаванну привело в себя не это. И даже не приглушенный крик и не вой битвы, откатившейся к югу и оставившей за собой перепаханное и залитое кровью поле. Нет, дух Валиэ сумел нащупать себя и потянулся к телу, когда среди различимых уху любого смертного звуков уловил то, что ведомо только Высшим. Мелодия Арды, ее душа и суть, распадалась. Звуки выбивались из общего ряда, делались нестерпимо громкими или затихали вовсе; менялся темп и окрас, и сама музыка, все еще узнаваемая и близкая, была теперь не дыханием мира, а его предсмертным стоном.
Йаванна тяжело поднялась на ноги и уже глазами увидела то, что успела почувствовать сутью Стихии. Ее собственное тело было повреждено, и нетрудно было заметить слабое сияние кожи — предвестие того, что скоро дух разрушит оболочку и вырвется наружу, чтобы развеяться над умирающей Ардой. Йаванна попыталась дотянуться до братьев и сестер, но ответила ей лишь тишина, и только присутствие Мелькора — Моргота — было очевидным и близким.
Нетвердо ступая, она приблизилась к оплавленному краю глубокой черной воронки: с этого места ее оттолкнул Аулэ за миг до того, как схватился с Морготом. Короткой битвы она не видела, ее заслонила вспышка света и наступившее забытье. Йаванна прикрыла глаза и коснулась дрожащими пальцами висков: если бы ей достало сил, она бы кричала. Но сил не было, и она лишь уронила руки и побрела прочь, ступая между распростертыми телами и покореженным оружием.
Враг продолжал крушить все и вся где-то поблизости, и звуки разрушения и смерти сплетались воедино с гибнущей мелодией мира. Но внезапно Валиэ ощутила что-то еще. Какой-то легкий едва уловимый звук — голос — раздававшийся будто бы из-под земли и звавший, манивший ее словно дуновение ветра в знойный день. Она без раздумий двинулась на зов. Под ноги то и дело попадались камни и комья сплавившегося железа, но она с отрешенным упорством продолжала идти, пока не остановилась на краю чернеющей трещины: звук шел оттуда. Йаванна тяжело опустилась на колени и посмотрела вниз
Разлом оказался очень глубок. В нем не билось жидкое пламя или клубы дыма, и только сгущалась и ползла вверх почти осязаемая беспросветная тьма. Из-за нее не сразу удалось заметить повисшую на руках фигуру. Эльда, а может быть, атан мертвой хваткой цеплялся за выступы камней и был недвижим и тих, отчего Йаванна на миг усомнилась, не оставил ли дух это тело. Но нет: почти сразу она ощутила слабое биение жизни и поняла, что сможет дотянуться до него. Манящая мелодия зова теперь звучала совсем близко, и в ней будто бы слышалось ободрение. Валиэ легла на землю и перегнулась над краем, из-под ее руки просыпались вниз мелкие камешки. Потревоженная ими висящяя фигура слабо шевельнулась и медленно подняла голову. Теперь Йаванна видела, что перед ней эльда — помутневшие глаза на черном от копоти лице сияли отблеском звездного света.
«Подтянись... Подтянись немного», — мысленно позвала она.
Он не сразу понял. А затем не сразу сумел разжать сведенные судорогой пальцы. Стал подтягиваться — медленно и с трудом, пытаясь удобнее перехватить опору. Если бы не бессилие погибающего тела, Валиэ ничего не стоило бы поднять его наверх. Но сейчас она могла лишь коснуться кончиками пальцев и следить за усилиями в надежде, что он сумеет подняться чуть выше.
Предательски дрогнувший камень она заметила сразу и успела крикнуть: «Осторожно!»
И тогда же кусок породы выпал из гнезда.
Просыпалась каменная крошка, следом за ней мелькнула белой вспышкой какая-то искра, эльда хрипло выдохнул и, чудом извернувшись, поймал ее, повиснув на одной руке.
Йаванна замерла, стиснув пальцами кромку трещины, и не сразу поняла, что манивший ее мелодичный зов теперь звучит в полную силу на расстоянии вытянутой руки. А вместе с ним, разгоняя тьму, холод и сам страх, разливается знакомый чистый свет.
Эльда снова повис, глядя на струящееся между пальцев сияние. А затем медленно поднял взгляд. Йаванна сразу поняла его и, сколько смогла, склонилась в глубь разлома. Он качнулся и подтянулся вверх одним сильным рывком.
Валиэ успела ощутить прикосновение влажных от крови пальцев, они с силой толкнули в ее ладонь сияющий камень, а после эльда ударился плечом о стену трещины и, неловко взмахнув руками, рухнул вниз. Звука падения, как и крика, она не услышала.
Еще какое-то время Йаванна пролежала на краю, вглядываясь в чернеющие недра и прижимая к груди бьющийся светом камень. Нужно было что-то делать. Подняться, попытаться отыскать раненых и помочь им. Или направить мелодию на исцеление самой Арды. А может укрыться где-то, чтобы сначала собраться с силами. Или…
— Какая удача, — раздавшийся над головой знакомый металлический голос оборвал эти мысли и заставил сжаться. Как странно, она не почувствовала его приближения. Должно быть, убаюкивающая песнь камня приглушила ее чутье…
Закованный в броню и обагренный кровью, Моргот возвышался над полем боя во всей своей мощи, и черный бок упершегося в землю молота тускло поблескивал у его ног.
— Ты, я, Сильмарилл. Подходящий конец для глупой истории по ошибке сотворенного мира, — в голосе его разом звучали нескрываемая насмешка и явное безумие. Словно играючи, он качнул рукой и одним движением вскинул над головой Гронд.
Йаванна не произнесла ни слова. Только сильнее стиснула прижатый к груди камень и, невольно заслонившись ладонью, прикрыла глаза.

…От последнего столкновения Сил, как от последнего рокового удара, земная твердь раскололась скорлупой лопнувшего яйца. Потоки жидкого огня вырвались наружу и разметали в пространстве Эа то, что недавно было живым дышащим миром. Огненный смерч долго кружился во тьме безвременья и вместе с ним кружились рассыпающиеся прахом останки скал, тающие клубы пара и тревожно мигающие белые искры — большие, маленькие и совсем крошечные.
И длилось это бесконечно долго, но даже это время прошло, и пожравший сам себя огонь утих, а бессчетный сонм белых искр стал собираться, стягиваться вокруг одной, самой крупной. Та медленно кружилась в самом сердце былого Хаоса и сияла ровным серебряно-золотым светом. Постепенно остальные стали втягиваться, вбираться в нее, словно создавая одну большую звезду. И та продолжала безмятежно плыть в пространстве и разгоняла мертвый сумрак Эа, пока не осталось и следа катастрофы. А когда все успокоилось, от светила вновь стали отделяться маленькие сверкающие звездочки искр. И отделившись, они закружились в темноте, наполняя ее светом и полившейся во мрак новой Музыкой.


Название: Ноумен
Задание: период «Конец эпохи»
Размер: 1252 слова
Жанр/категория: джен, юмор, абсурд, флафф, псевдофилософия
Рейтинг: PG (6+)
Персонажи: Эовин, Глорфиндель, Король-Чародей
Примечание: осторожно, может быть ООС, заумь и балаган.

Если же под ноуменом мы разумеем объект нечувственного созерцания,
то мы допускаем особый способ созерцания,
а именно интеллектуальное созерцание, которое, однако, не свойственно нам
и даже сама возможность которого не может быть усмотрена нами;
такой ноумен имел бы положительный смысл.
И. Кант

I am no man!
Эовин из фильма

— Как ты думаешь, — спросила Эовин осторожно, — почему этот эльф так на меня смотрит?
— Который? — Фарамир огляделся. — Вон тот? Ого! Это же… Я ничего не хочу сказать, но мы с тобой, считай, попали в Первую эпоху. Это же Глофиндель, дважды рожденный.
— Хоть трижды, — поджала губы Эовин. — Это не повод глядеть на меня волком. Кстати, нас уже познакомили, и я не понимаю, почему…
Знакомство их прошло быстро и неловко. Арагорн в один из первых вечеров после коронации подвел к Эовин нового гостя, высокого светловолосого эльфа. Тот улыбнулся, вежливо кивнул, открыл было рот, но вдруг, вздрогнув, уставился на нее, словно на призрак, едва коснулся ее пальцев, скомканно распрощался и вышел.
— Кстати, — продолжал Фарамир, — вы же с ним, так сказать, связаны одной судьбой. Ты знаешь, что он проклял Короля-Чародея?

***
Глорфиндель резко закрыл лицо рукой, пальцы ударились о сталь шлема. Видение! Оно посетило Глорфинделя в самый неподходящий момент — в бою. Мелькнуло перед глазами и погасло, как вспышка молнии.
Глорфиндель быстро пришел в себя и принялся отражать удары врагов, которые, видимо, почувствовали, что воин на мгновение ослабел. Бой, казалось, окончательно вернулся в привычное русло, но мысль о видении не оставляла Глорфинделя. В Мандосе он часто беседовал с владыкой Намо, а тот нередко говорил о том, что в жизни важно обращать внимания на знаки свыше — например, видения. «Особенно мне, я же обладаю большими возможностями, чем другие эльфы!» — думал Глорфиндель тогда.
Так было ли видение знаком свыше? Скорее всего. Значит, от Глорфинделя требовали, чтобы он предпринял какие-то действия. Причем, наверное, немедленно, пока Король-Чародей не скрылся с поля битвы.
И Глорфиндель бросился к центру схватки, где предводитель назгулов яростно расправлялся с наступавшими на него воинами: закалывал, отрубал руки и головы, пришпоривал коня, чтобы тот топтал тела упавших. Враги смыкали перед Глорфинделем ряды, но тот упорно прокладывал себе дорогу мечом и щитом. Наконец, он вырвался из толпы по левую руку от призрака и крикнул:
— Король-Чародей!
— Чего тебе, паршивец? — к Глорфинделю повернулась только корона: голова назгула нематериальна и невидима.
— Я тебя...
— Катись к балрожьей матери! — с этими словами Король-Чародей скрылся в тени.
Многие воины хотели погнаться за назгулом, но Глорфиндель остановил их, даже короля Эарнура, и наложил на призрака проклятие: конец злодею настанет не скоро, но настанет обязательно, и погибнет король Ангмара не от руки смертного мужа...

***
— Что он делает? — спросил Кхамул, глядя, как командир выбирается из жерла вулкана. — Ты мне можешь объяснить, что за блажь на него нашла?
Король-Чародей, потеряв земли и власть, вернулся в Мордор несколько месяцев назад. Поражение, судя по всему, больно ударило по его самолюбию и даже отчасти повредило рассудок: теперь Ангмарец упорно совался в самые опасные места и брался за самые невыполнимые задания — то есть, если взглянуть со стороны, искал гибели. Кхамулу было его откровенно жаль.
— Подойди да спроси, — предложил Голос Саурона.
Кхамул замялся. Прямо спросить ему мешала восточная учтивость.
— Эй, Ангмарец! — крикнул Голос. — Ты вконец свихнулся? Жить… э-э-э… существовать надоело?
— Мне? Нет, наоборот. Я теперь неуязвимый. Меня же проклял этот эльф, и теперь меня никто не убьет.
Проклятья, по мнению Кхамула, работали немного не так, поэтому он с сомнением переспросил:
— И что же сказал этот эльф?
— Что меня не убьет ни один человек.
— Но, послушай… — начал Кхамул, но Ангмарец уже повернулся спиной, поэтому Кхамул переключился на второго собеседника:
— Это же ужасно! Представляешь, его не убьет человек, и это значит, что уничтожить его может что угодно! Дуновение ветра, сильный дождь, упавший камень…

***
— …упавший камень, — закончил перечислять Элронд и внимательно посмотрел на Глорфинделя. Тот покачал головой:
— Ерунда. Я знаю, что я видел. Поверь мне, я ведь вижу иногда. Это не смертный муж, но и не животное, не вода, не огонь, не стихийное бедствие — ничего из того, что ты предложил. Это буду я.
— Ты?
— Конечно.
Элронд вздохнул:
— Все дело в формулировках. Ты мог изначально видеть себя, но теперь, когда пророчество облеклось в слова, они могут воплотиться как угодно. Непознаваемый механизм. Ты так хочешь его убить?
— Хочу своими глазами увидеть конец того, что затеял, — пожал плечами Глорфиндель. — А теперь что же, мне за ним следить?
— Если я правильно понял, ты предрек, что он погибнет еще не скоро. Советую дождаться следующей большой войны и поступить по обстоятельствам.

***
— Шальные стрелы.
— Увернется.
— Огонь.
— Он призрак. Не сгорит.
— Вода.
— Не утонет.
— Утонет. Мы не любим воду.
— Можно выменять у троллей доспех, в котором они плавают. Он легкий, плотный, теплый… Я слышал, они глубоко ныряют, — предложил Голос Саурона. — До какого-то затонувшего города даже добирались.
Кхамул представил, как он убеждает Ангмарца натянуть мокрый доспех с тролльего плеча, и его передернуло.
— Лучше я буду за ним приглядывать, — сказал он. — Потихоньку. Незаметно. А ты?
— Непременно, — пообещал Голос Саурона и усмехнулся: — Обязательно.
Ему не нравилась вся эта затея: гибель Ангмарца была бы ему даже на руку. Кхамул с его представлениями о чести, справедливости и круговой поруке понять этого не мог. «Мне ведь придется занять его место, — говорил он. — А я не умею руководить — совсем. Я не привык командовать. Я подчиненный по натуре». Голос считал, что высокое место долго пустовать не будет, а оставшееся без хозяина кольцо быстро обретет нового.
Владыку они такими мелочами решили не беспокоить.

***
Прискакавший в Ривенделл гонец принес благие вести: темный властелин пал. Гонца усадили у очага, вручили кубок подогретого вина и принялись выспрашивать подробности.
— А что с черными всадниками? — внутренне замирая, спросил Глорфиндель: втайне ото всех он надеялся услышать, что один — сбежал, спасся, спрятался в пещере, в лесу, где угодно, только чтобы дождаться предсказанной гибели.
— Погибли в вулкане, — ответил гонец, и в голосе его Глорфинделю почудилась нотка неуверенности.
— Все?
— Конечно, все! Никого не осталось!
Значит, Элронд оказался прав: пророчество, высказанное вслух, приобрело иную силу, и, хотя виделось ему совсем другое, события нашли путь совершиться, не противореча словам. Все верно. Огонь вулкана — это никак не смертный муж. Но вдруг все-таки?
— Я поеду туда, — сказал Глорфиндель. — Сейчас.

***
— А это, — широко улыбнулся Эстель, подводя Глорфинделя к очень миловидной девушке, — это Эовин, роханская царевна…
«…сестра милосердия», — закончил про себя Глорфиндель.
— …Эовин — настоящий герой… — продолжал Эстель.
«Точно сестра милосердия. Вон какой решительный взгляд».
— …она победила Короля-Чародея.
— Что? — спросил Глорфиндель.
— …и так твое пророчество… — говорил тем временем Эстель, но Глорфиндель его уже не слушал. Непознаваемое обрело форму. Длинные белые волосы, меч в руке — в видении фигура показалась ему со спины. Пророчество-проклятие воплотилось в точности, и теперь уже не узнать, изначально ли видение говорило об этом — или судьба выбрала самый близкий, по всем признакам подходящий объект, который оказался в нужной точке пространства в нужный момент.

***
...Девушка легко взмахивает рукой, и в невидимую нематериальную голову Короля-Чародея вонзается вполне материальный и видимый клинок.
«Да ну его все к балрогу! — проносились обрывки мыслей в распадающемся сознании призрака. — Смертный-то смертный, но ведь, загрызи ее волк, не муж! Тут не придерешься! Вот, оказывается, что Глорфиндель задумал! Решил меня на весь мир опозорить! Сам, наверное, эту стерву подговорил! Паршивец!..»
И покатилась по полю корона Ангмара.

***
Фарамир выглянул в окно и разочарованно вздохнул: за те два часа, что он выкроил в суматохе дел, он так и не успел дойти до лирической части, ради которой, собственно, и оторвался от бесконечных встреч, приемов, петиций, прошений и договоров. Эовин обвила его руками сзади и уткнулась подбородком в плечо:
— Уже пора?
Фарамир кивнул:
— Увы: мы все время потратили на разговоры о Глорфинделе. А теперь мне надо бежать: мы распределяем припасы, чтобы горожане не голодали.
— Не расстраивайся, даром эти часы не прошли, — она разжала руки. — Я теперь поставила себя на место Глорфинделя и где-то его даже понимаю.

Конец.

Бонус: квест для читателей

Вторая подсказка:
Через все наши тексты этого этапа проходит красной нитью тема, которая имеет самое прямое отношение к загаданному нами герою. Он, как говорится, в теме.

Открыть все тэги MORE в этом посте

@темы: БПВ-3, Воинство Без шаблонов, Этап II: Период

---

Объявление #37

[Битва Пяти Воинств]

Период выкладки текстов Этапа II стартовал накануне и завершится в 23:59 16 ноября.

Правила выкладки:
- число работ от 1 до 3
- заглавие поста: "Воинство ***" - Этап II
-

шаблон шапки

<b>Название:</b>
<b>Задание:</b>
<b>Размер:</b> (в словах)
<b>Жанр/категория:</b> (в т.ч. дополнительные; соответствующие этапу указываются первыми в списке)
<b>Рейтинг:</b> 
<b>Персонажи/Пейринги:</b> (по желанию)
<b>Предупреждение:</b> (если есть)
<b>Примечание:</b> (если есть)

- теги - "Этап II", "БПВ-3", а также тег команды
- рейтинг +18 закрывается от несовершеннолетних

Кроме того обращаем внимание на объявленную тему третьего локационного Этапа: "Оставленный город" и во избежании вопросов делаем небольшое пояснение.
Действие работ этого этапа должно происходить в городе/поселении/крупной крепости, вымершей или оставленной жителями, или сданной врагу, или заброшенной и запорошенной пылью Эпох.

Удачи!

@темы: Объявления, БПВ-3, Этап II: Период, Этап III: Локация

---

Воинство Модерн-АУ - Этап I

[Воинство Модерн-АУ]

Название: Старшенький
Задание: Легенда
Размер: драббл, ~570 слов.
Жанр/категория: джен, повседневность
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: kid-Маэдрос, Маглор, Келегорм.

— Врешь, Турко, — безапелляционно заявил Нельяфинвэ, встряхнув ярко-рыжими волосами и, подумав, добавил: — Мелочь пузатая.
У Келегорма на глазах едва не выступили слезы обиды.
— Следи за словами, — серьезно упрекнул Маэдроса Маглор, неодобрительно поджимая губы, точь-в-точь как их мать Нерданэль.
— Ага, только твоих советов мне тут не хватало, — проворчал Майтимо, — Тоже мне, защитник слабых, маленьких и обиженных выискался. Или, скажешь, он не врет?
Тьелкормо уже открыл рот, собираясь доказать, что он не врет ни в коем случае, но Макалаурэ опустил руку ему на плечо, мол, лучше помолчи.
— Да не лезь ты на рожон, — прошептал он Маэдросу на ухо, — Ну да, рассказывает сказки, лучше послушай и покивай.
Напоследок фыркнув — рыжие волосы щекочут нос — он отступил. Кажется, таким советом Майтимо был недоволен, но протестовать не собирался. Ну, ничего, потерпит, не сахарный. Успокаивающе улыбнувшись Келегорму и легко дернув его за короткую светлую косичку у виска, Маглор попросил:
— А расскажи еще раз?
Приличия ради Туркафинвэ слегка помялся, но глаза, сияющие радостью от того, что его попросили рассказать, совершенно его выдали.
— Ладно, слушайте, — важно начинает он. Руссандол морщится, но под предупреждающим взгляд Макалаурэ придерживает язык, — Вы знаете, что в соседнем квартале, рядом с супермаркетом когда-то располагалась часовая мастерская Морнэмира, верно?
— Можно подумать, ты его застал, — все же не удержался Маэдрос. Маглор уже приготовился начинать все заново, как Келегорм все же ответил:
— А ты, что ли, застал? Так слушай, поговаривали, будто Морнэмир, еще на том континенте стал не только мастером над часами, но и мастером над душами. Говорят, что как-то раз во время предночной проверки его недосчитались. Кинулись искать - нигде не было. Где-то через месяц он вышел из лесу целый и невредимый. Морнэмира расспрашивали, где он был так долго, что делал, но он ничего не отвечал, только сидел и ухмылялся. Часто бывало, что эльдар, которые возвращались после долгого отсутствия, оказывались проклятыми. Но этот ничего никому не делал. Просто держался подальше, ни с кем не общался. Как вот сейчас - переехал на самую окраину города. Так вот, думаю, вы видели в том дворе старую башню без окон и дверей. Оттуда невозможно войти и невозможно выйти и никто не знает, что или кто там скрывается, но говорят, что эта башня исполняет желания. Если в полночь нацарапать на ней свое имя и подумать о том, чего ты хочешь больше всего, то в течении следующего года оно обязательно исполнится. Но загадывать так можно только один раз — посмевшего сжульничать и написать чужое имя, да еще и второй раз, сразу уничтожают призрачные башни, прирученные Морнэмиром. Вот так.
Закончив рассказ, Келегорм слегка развел руками, словно приглашая слушателей к раздумьям. Склонившись к уху Нельяфинвэ, Канафинвэ прошептал:
— Ты же понимаешь, к чему все идет, да?
— А то бы я не понимал, — одними губами ответил тот, — Ладно, валараукар с вами, но это первый и последний раз. Ладно, мелочь, сегодня пойдем к твоей башне.
Последнюю фразу он сказал уже в полный голос. Лицо Тьелкормо осветилось радостью и он едва не удержался, чтобы не кинуться Маэдросу на шею, но все же удержался — ведь не маленький уже.
— Только ночью, ясное дело, а сейчас домой, — кивком подтвердил его слова Маглор, вставая с начавшего остывать камня в саду и следуя за Келегормом и Маэдросом, уже поднявшимися и исчезнувшими за ветками сладко пахнущей медовой акации.
— И что ты такой серьезный, а, старшенький? — беззлобно подколол он Маэдроса.

Название: Легендарное спасение
Задание: Легенда
Размер: драббл, ~270 слов
Жанр/категория: джен, юмор
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: четверо очень умных телери возраста Эрейниона, Фингон.
Примечание: дело было в школе в Гаванях. Главные персонажи фика - одноклассники Эрейниона.

— Тогда, как вызов Оркам, все еще укрывавшимся в темных подвалах под землей, Фингон взял свою бас-гитару и вдарил металл...
— Ты что, тупой? Какая бас-гитара, какой металл? Ты так и собираешься зачет сдавать?
— А что не так?
— Да все не так!
— Осмелюсь поспорить, мало ли, как в книгах написано? Но все равно не бас-гитара.
— Эру Милосердный...
— Почему не бас-гитара?
— Подумай сам. Ее некуда было бы подключить и как следствие — Фингона не было бы слышно.
— Что вы несете?
— Хм-м, а ты прав. Что же тогда?
— Я думаю, это была обычная, акустическая гитара.
— Умники. Более вероятна идея саксофона.
— А что...
— О, Эру... Все было, так, как написано в книге: Тогда, как вызов Оркам, все еще укрывавшимся в темных подвалах под землей, Фингон взял свою арфу и запел свою песнь Валинора, сложенную нолдор в древности, и голос его взлетел над мрачными провалами, не слыхавшими раньше ничего подобного...
— Это кто тут еще умник. Вот ты бы, идя спасать кого-то, взял бы с собой арфу? Нет, конечно. Скорее парочку кинжалов, несколько веревок, плюс набор, который обычно с собой берут туристы.
— И ты можешь представить себе Фингона с походным рюкзаком?
— А как бы он Маэдроса нашел?
— Все-таки саксофон был неплохой идеей. Ну, хотя бы гобой...
— Я учусь с идиотами.
— Выбор музыкального инструмента наверняка зависел от музыкальных предпочтений Фингона.
— Значит, надо у него спросить.
— А вон он идет!
— Извините, пожалуйста, за беспокойства, у нас тут вопрос...
— Я вас слушаю.
— Вам что больше нравится альтернативный рок, или фолк?

Название: Холивар
Задание: Легенда
Размер: драббл, ~230 слов.
Жанр/категория: стеб, повседневность.
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: разные Нолдор, Финрод, Глорфиндель, Эктелион.
Примечание: попробуйте посчитать количество упомянутых городских легенд

— Они просто гигантские!
— Библиотека...
— Иди ты лесом со своей библиотекой!
— Но она не моя...
— Химикаты, это точно химикаты!
— Вы знаете историю..?
— Все тут в сговоре, знайте это!
— А как же звуки? Вы же слышали, правда?
— Кошки!
— Глаурунг!
— Там должны быть произведения...
— Это дорога в ад, я вам говорю.
— Они что-то распыляют...
— Замышляют!
— И это тоже.
— Но эти кошки такие большие!
— Так вот, этот нолдо...
— Прямо под моим домом проходит канализация...
— Библиотеку искать.
— Звуки! И глубина!
— С такими темпами они подкорят себе мир через...
— Что же делать?
Эктелион подошел к Глорфинделю, не отрывая удивленного взгляда от спорящей толпы. По пути его чуть не ударил активно жестикулирующий Куруфин.
— И что здесь происходит?
— Курсовую обсуждают. Мелькор им такую тему подкинул... — Глорфинель невозмутимо увернулся от летящего зонтика, — а Финрод им помогает.
— Ох, — Эктелиону не удалось увернуться от летящей книги и «География Арды с примечаниями от Й. Кементари» упала к его ногам. — Курсовая... А что у них за тема?
Глорфиндель усмехнулся:
— Городские легенды.
— Это все правда, ты что, меня не слышал?! Они зомбируют нас, чтобы... — послышался голос Карантира.
— Наслаждайся холиваром, — шепнул Глорфиндель Эктелиону и крикнул «в толпу»:
— Весь ваш материал — всего лишь легенды!

@темы: Этап I: Жанр, БПВ-3, Воинство Модерн-АУ

---

Воинство Без шаблонов — Этап I

[Воинство Без шаблонов]

Название: Легенда о Тени
Задание: жанр — легенда
Размер: 3194 слова
Жанр/категория: легенда, джен
Рейтинг: PG (6+)
Персонажи/Пейринги: нолдор — новые персонажи, кое-кто еще.
Примечание: Первая Эпоха, суровые легенды и таинственная реальность Тириона Эльфийского.

— Ты же знаешь фонтан Рога, да? — вдруг спросил Лаирон.
— Конечно, — ответил Арелиндо.
Фонтан Рога трудно было бы не знать. Он огромный и очень красивый, а в очертаниях каменного рога, из которого летели ввысь струи воды, по воле мастера, причудливо слились воедино знаменитый Валарама Оромэ и один из не менее знаменитых Улумури Ульмо. Арелиндо всегда было любопытно, как же скульптору пришло в голову такое сочетание, но спросить оказалось не у кого — сам мастер и все, кто помогал ему в работе над фонтаном, ушли в Эндорэ еще задолго до появления на свет Арелиндо.
А фонтан, говоря по правде, больше, чем своей красотой, был известен тем, что любоваться им некому. Он располагался в самой пустынной части Тириона. В городе было очень много мест, где жило гораздо меньше эльдар, чем могло бы. Но там не жил совсем никто.
Все говорили «так вышло», все говорили «случайность», но почему-то не любили туда ходить, а если ходили, то всегда становились печальны, и печаль эта долго еще не исчезала после. Арелиндо там тоже делалось грустно и тревожно, хотя вообще-то у него был веселый нрав.
— И вокруг еще много-много пустых домов, — продолжал Лаирон.
— Да, знаю, — ответил Арелиндо.
— Мне Исилтиндо про это место такое рассказал, — Лаирон загадочно понизил голос, со значением выделив слово «такое».
— Какое? — сразу же нетерпеливо откликнулся Арелиндо. Он любил во всем поскорее добираться до сути. А уж про «это место» давно предполагал, что есть там большая тайна.
— А вот какое, — Лаирон, увидев, что Арелиндо и так интересно, заговорил обычным голосом, но все равно тихо, так что Арелиндо пришлось придвинуться к нему поближе, чтобы слышать. — Давным-давно, когда квэнди еще только пробудились и жили у Куивиэнен, Черный Всадник создал Тень. И долгие годы она служила ему для разных злодейств, а потом еще целые века обитала в Сирых Землях сама по себе. Но когда Древа погасли, а Солнце и Луна еще не появились, Тень под покровом темноты пробралась в Аман, в Тирион. И до сих пор скрывается она здесь среди заброшенных зданий и улиц, на которых давно уже не слышны шаги и голоса эльдар. Ее можно почувствовать: она навевает уныние и тоску на всех, кто хотя бы мыслью потянется к тем местам. А еще ее можно увидеть, если смотреть очень внимательно. Только нужно быть осторожным, потому что, если Тень, повстречав путника, заглянет ему в лицо, то лишит его воли и утащит в свое логово. И тогда уж не видеть ему ни родичей, ни света. Вовек.
История была мрачная, холодная. В такую нелегко поверить ясным теплым днем. Но Арелиндо поверил. Слишком уж хорошо она объясняла многие странности. И день сразу показался не таким теплым, когда по спине прошел холодок страха.
Побежать бы сейчас домой, и чтобы мама крепко-крепко его обняла. Или отец. Бежать-то не далеко, всего пару сотен шагов. Но не оставлять же Лаирона стоять здесь одного. А родителей Арелиндо и так скоро увидит, когда обедать пойдет.
Вслух Арелиндо сказал только:
— А, вот оно что.
И кивнул.
Отец говорил, в трудные моменты самое важное — сохранять спокойствие. Или хотя бы стараться сохранять. Арелиндо и постарался. Но все равно подумал, что надо будет обязательно, обязательно рассказать маме с папой про Тень. Как можно быстрее.

***
— Ну почему вы мне не верите! — возмутился Арелиндо.
Не забывая, впрочем, откусить еще кусочек фруктового пирога и запить большим глотком смородинового отвара.
— Очень вкусно, пап! — сказал он. Но сразу же вернулся к прежней теме: — Говорю же, Тень есть! Такая, как в легендах о Черном Всаднике. Ты ведь сама пела мне, мама! — и, прежде чем Малинлоссэ успела что-нибудь ответить, продолжал: — Она прячется там, где вокруг площади с фонтаном Рога так много пустых домов, что можно идти очень долго и не встретить ни одного эльда.
Малинлоссэ подложила на тарелку сыну еще кусок пирога и сказала:
— Никакой Тени там нет. В этих домах раньше жили такие же нолдор, как и мы.
— Но теперь-то не живут! А она появилась, когда уже никого не было, — не сдавался Арелиндо.
— Не живут, — согласилась Малинлоссэ. — Они ушли на восток, за Море, еще до Солнца и Луны. Я и об этом тебе рассказывала. И с тех пор там пусто. Пусто, и все.
— Я помню, что ты рассказывала, — ответил Арелиндо. — Но Тень есть. Иначе почему все становятся такими печальными, стоит только упомянуть об этом месте, и никто почти не ходит туда. И вообще, мне сказал Лаирон, а ему — Исилтиндо, а уж он-то знает, он уже совсем взрослый.
Малинлоссэ и Виндэмирэ переглянулись. Лаирон — ровесник их сына и его самый большой друг, им обоим по двадцать шесть лет Солнца, Исилтиндо — двоюродный брат Лаирона, ему, «совсем взрослому", немногим больше, чем тридцать пять. Никто пока не считал возможным рассказать детям всю правду об Исходе нолдор, а потому и вокруг, и в историях о прошлом для них оставалось много непонятного. И они старались это непонятное объяснить своими фантазиями. Вот теперь в Валинор перенеслась Тень прямиком из песен о Черном Всаднике, которые уже к приходу эльфов в земли Валар были старыми. Хорошо еще, не сам Моргот. Впрочем, дети уже понимали: окажись он здесь, было бы очень плохо и сразу заметно. Что осталось от Древ, они видели.
Все же, наверное, пора рассказывать правду, пока мальчишки не выдумали историю похлеще. Но как собраться с духом, чтобы поведать ребенку о том, что им, когда-то повернувшим из Арамана вместе с государем Арафинвэ, самим до сих пор страшно вспомнить?
«Расскажем?»
«Надо».
«Но ведь не сегодня?»
«Нет, не сегодня».
Мысленный разговор длиной в два вздоха. Уже немного легче.
Виндэмирэ повернулся к сыну.
— Нет Теней в Амане, мой дорогой, — сказал он. — А Лаирон и Исилтиндо могут искренне верить в то, что говорят, но при этом ошибаться. Такое случается. Нельзя принимать на веру все, что слышишь, даже от самых близких друзей.
Арелиндо хотел возразить: «Я и сам чувствую!», но засомневался. Сейчас, дома, рядом с мамой и папой, он не был так уж уверен в своих ощущениях.
К тому же, Арелиндо видел, что взгляд отца сделался задумчивым и печальным. Такое бывало, когда отец вспоминал прошлое, то самое, до Солнца и Луны. Поэтому Арелиндо не стал даже спрашивать, как узнать, ошибается кто-то или нет и не ошибаешься ли ты сам. Он просто отставил пустую посуду, сказал:
— Спасибо! Я гулять.
И, чмокнув матушку в щеку, выбежал на улицу.
«Ты уверен? Что нет Теней в Амане?»
Малинлоссэ глядела вслед сыну, но обращалась мысленно к мужу.
«Конечно. Такое Валар не пропустили бы. Да и мы бы не пропустили».
Виндэмирэ ответил тоже по осанвэ. В доме они были уже одни, но говорить о таком вслух почему-то не хотелось обоим.
«Наверное, ты прав».
Малинлоссэ протяжно, тяжело вздохнула. Виндэмирэ не было нужды гадать, о чем она сейчас вспомнила, он и сам думал о том же: Моргот, гибель Древ. Один раз зло уже прокралось в их дом и творило свои дела у них на глазах, и никто ничего не мог сделать. Но нельзя позволить себе вечно терзаться страхом, трепетать от явной безобидной выдумки.
«Наверное? Никто никогда не пропадал. Если б пропал, это сразу заметили бы. В Тирионе давно уже не столько народу, чтобы на чье-то исчезновение можно было не обратить внимания».
«Да, конечно, — Малинлоссэ виновато улыбнулась. — Мне просто тревожно что-то».
«Ничего не бойся».
Виндэмирэ успокоительно обнял жену за плечи.
Арелиндо тем временем уже подходил к дому Лаирона. Об опасениях родителей он не догадывался, зато понял, как все-таки выяснить, что правда, а что нет: надо просто пойти и убедиться. Опыт подтверждает истину и опровергает ложные представления. Так говорил отец, когда рассказывал о своей работе в мастерской.
А еще отец говорил, что, когда принимаешь решение, появляются и силы, чтобы его исполнить. И он был прав: силы у Арелиндо появились, а страх совсем пропал. Он просто пойдет и сам все проверит, прямо сейчас. Только еще Лаирона с собой возьмет. Ведь друзьям и убеждаться надо вместе.

***
Они дошли до самого фонтана, долго блуждали по улицам, но Тени не обнаружили. Да и столько света было вокруг, что не выдержит никакая Тень. Камни мостовой, хрустальные лестницы, стены и крыши домов — все искрилось в лучах солнца.
— Так мы ничего не найдем, — устало вздохнул Арелиндо. — Надо ночью приходить.
Сказал и тут же пожалел о своих словах. Он и при ярком-то свете чувствовал себя здесь не особо уютно, а уж возвращаться ночью ему тем более не хотелось. Но Лаирон уже загорелся идеей.
— Точно, давай сегодня, после того, как промчится по небу Луна. Встретимся на углу площади, которая перед королевским дворцом, и пойдем сюда.
Арелиндо решил, что не станет отказываться от задуманного, и твердо сказал:
— Давай.
В конце концов, ночью бывают звезды, а вовсе никакая не тьма, про которую взрослые говорят, что она наступила, когда Древа погасли. Они издалека заметят Тень, посмотрят на нее одним глазком и быстро убегут. Зато точно будут знать, что не ошибаются.
Стоя среди покинутых жильцами домов, Арелиндо опять верил, что Тень существует. А раз так, ее возможно отыскать. На том друзья и договорились.
Едва успела ладья Тилиона исчезнуть из виду, оба были уже на условленном месте. Идти, в самом деле, оказалось светло от звезд, и не страшно. Арелиндо с Лаироном снова добрались до фонтана и опять, как днем, принялись бродить по окрестным улицам.
Но и теперь ничего, похожего на Тень, видно не было. Так до самого рассвета можно прослоняться без толку. Арелиндо остановился и огляделся, стараясь придумать, как бы им поскорее увидеть уже эту Тень да и пойти домой. Придумывалось не очень-то. Поэтому Арелиндо очень обрадовался, когда Лаирон, размышлявший, видимо, о том же, сказал:
— А может, попробуем ее почувствовать?
Стоя рядом, но не касаясь друг друга, мальчишки закрыли глаза и стали прислушиваться к окружающему пространству, пытаясь различить в нем ноты тоски и уныния, которые должны сопутствовать Тени. Но то ли они плохо старались, то ли это место было слишком тоскливым само по себе, но почувствовать что-то определенное у них не выходило.
Арелиндо только показалось, что ветер стал прохладнее. А потом показалось, что он как будто падает, хотя падать он не собирался. Когда вдобавок ко всему зачесался нос, Арелиндо не выдержал и открыл глаза, и именно в этот момент Лаирон шепнул:
— Туда!
И указал на не слишком выделяющийся на фоне остальных двухэтажный дом.
Арелиндо не стал спрашивать, в самом ли деле друг что-то уловил или ему просто тоже надоело стоять с закрытыми глазами. Вдвоем они направились прямиком к дому и для начала обошли его кругом, заглядывая в окна, а потом все же решились войти.
Дверь скрипела, полы, оказавшиеся деревянными, тоже. Из теней, правда, были только их собственные да те, что отбрасывала в звездном свете старая мебель. Арелиндо и Лаирон осмотрели весь первый этаж, потом второй и опять вернулись на первый.
— Нет здесь никого, — сказал Лаирон почти с сожалением.
И вот тогда Арелиндо почувствовал, как кто-то налетел на него сзади и схватил за ногу. Он коротко, но громко вскрикнул, Лаирон, хотя на него никто не напрыгивал, закричал тоже. Им вторило недовольное мяуканье.
Кошка. Всего лишь кошка с разбегу поймала лапами штанину, даже когтей не выпустила. Арелиндо перевел дух, животных он любил. Позвал:
— Кис-кис.
Но кошка и не думала завязывать с ним дружеское знакомство. Наоборот, отскочила подальше, быстро взбежала по лестнице на второй этаж и, сидя наверху, сердито сверкала глазами.
— Пойдем отсюда, — предложил Лаирон.
Арелиндо охотно согласился.
Выйдя на улицу, они вздохнули было с облегчением, но сразу заметили, какой поднялся ветер. В считанные мгновения небо заволокло облаками, и начался самый настоящий ливень.
Арелиндо запоздало вспомнил, как родители еще с утра говорили, что ночью, наверное, будет сильный дождь. Надо бы возвращаться, да только куда идти, если льет как из ведра и ветер швыряет воду прямо в лицо, а на небе теперь ни звездочки. Ничего не разглядеть.
Стало холодно. А потом еще холоднее от мысли, что в такую темень к ним любая Тень запросто подкрадется.
— Надо переждать где-нибудь под крышей, — сказал Арелиндо, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, как у отца. Но получилось все равно слишком звонко, неуверенно.
— Да, — ответил Лаирон, таким же голосом. — Вон я вижу над крыльцом хороший, крепкий козырек. Пойдем туда, только внутрь не будем заходить.
— Хорошо, — сказал Арелиндо. Лезть в чужую заброшенную мастерскую у него тоже не было желания.
Мальчишки уселись на верхней ступеньке крыльца, спиной к двери, и стали слушать, как по козырьку стучат капли дождя. Дома такой звук бывал обычно приятным и успокаивающим, но сейчас никакого спокойствия не приносил. Наоборот, хотелось, чтобы дождь скорее кончился и они могли пойти дальше. А лучше... лучше вернуться домой.
На разговоры совсем не тянуло, так что сидели молча. Арелиндо старался думать о том, что говорили ему родители — не бывает Теней в Амане. Но куда живее и ярче вспоминались другие слова: «...где не слышны шаги эльдар... скрывается Тень.... а если повстречает неосторожного путника и заглянет ему в лицо... лишит воли и утащит в свое логово... не видеть ему ни родичей, ни света. Вовек».
Сверкнула молния, и загрохотал гром. Но даже в этом шуме было отчетливо слышно, как заскрипела, открываясь, дверь. Прямо за спиной.
«Не дать ей заглянуть в лицо!» — успел подумать Арелиндо.
И они с Лаироном, не сговариваясь, схватили друг друга за руки и дружно побежали. А потом так же дружно растянулись на мостовой.
Арелиндо почувствовал, как чьи-то пальцы сжали его плечо.
«Ну, вот и все».
Он был умным мальчиком и понимал, что на силу ему не приходится рассчитывать. Глаза сами собой зажмурились, словно это могло помочь.
— Так, ребята, а что это вы здесь делаете? — произнес голос, незнакомый, но, без сомнения, эльфийский.
От неожиданности Арелиндо перестал жмуриться и в слегка размытом из-за дождя синем свете феаноровой лампы увидел лицо эльда. Серые глаза светились странным сиянием, не таким, как у родителей Арелиндо, которые видели свет Древ, но и не таким, как у самого Арелиндо, родившегося при Новых Светилах. Странным, в общем.
— Ты ведь не Тень, сотворенная Врагом? — спросил Лаирон.
Арелиндо, услышав этот вопрос, не удержался и хмыкнул. Как будто Тень стала бы правдиво отвечать. Да к тому же, незнакомец в лица им уже заглянул, а волю они не потеряли.
Эльда в ответ побледнел и слегка отпрянул. Так что Арелиндо успел подумать: "Может, все-таки Тень?". Но эльда, внимательнее поглядев на мальчишек, вдруг улыбнулся и покачал головой, но ответил серьезно, даже торжественно.
— Нет, я не Тень, да поразит меня молния, если слова мои не правдивы.
Молния его, конечно, не поразила. Чему Арелиндо был, по правде говоря, рад.
Незнакомец, между тем, продолжал:
— Давайте-ка вставайте и бегом ко мне в мастерскую, я вас чаем горячим напою, а то промокли до нитки да и замерзли, я вижу.
Арелиндо и Лаирон поднялись на ноги и стали убеждать его, что совсем не замерзли (говорить, что они не промокли, было бы попросту глупо), но не преуспели.
— Замерзли, замерзли, — сказал незнакомец. — Уж я-то кое-что знаю о холоде.
В его голосе зазвенели печальные нотки, но тут же пропали:
— Хватит разговоров, идем, — решительно заключил он.
Незнакомец и сам успел уже изрядно вымокнуть, черные пряди волос липли к лицу, одежда из светлого полотна без украшений потемнела от воды. Мальчишкам стало неловко заставлять его дальше стоять с ними на улице, и они все же направились к мастерской.

***
— Это варенье правда пробыло тут четыреста лет? — недоверчиво переспросил Арелиндо, отправляя в рот еще ложку. Он был большой сладкоежка, а варенье оказалось очень вкусным.
— Четыреста пятьдесят с лишним, — ответил незнакомец, который был теперь уже не незнакомец, а Аргон.
Аракано сам не знал, почему представился именно так, но ему было приятно одну ночь в компании этих детей называться именем, которое, хоть оно и было его, ему не случилось носить в Эндорэ.
— Его варил мой отец, — продолжал Аргон. — А банки для него делал самый старший мой брат: что ни положи в них, оно всегда будет свежее, как только что приготовленное. Теперь вот и отец мой, и брат живут в Сирых Землях, а варенье это все еще здесь. И я здесь, — тут Аргон вздохнул, но не печально, а словно наслаждаясь возможностью вздохнуть.
— Значит, ты прошел через чертоги Мандоса... — сказал Лаирон таким тоном, словно собирался что-то спросить, но передумал или не придумал, что именно.
— Да, — ответил Аргон. — Рассказывать, как я умер, не просите, — предупредил он. — Вам и так уже хватит на сегодня впечатлений.
Они не спорили, и не только потому, что впечатлений, и в самом деле, хватало. Оба знали, что у них есть родичи, ушедшие в Сирые Земли, судя по рассказам, таких было даже больше, чем тех, кто остался здесь. Получается, их родичи тоже могут пройти через Чертоги Мандоса и вернуться... вот так же сидеть за столом, пить чай, говорить... но только если сначала умрут. Очень страшно, должно быть, умереть. Потому, наверное, и взрослые бывают так печальны, потому обходят это место стороной.
— А вы, значит, искали тут Тень из легенды, — вывел их из раздумий Аргон. — А нашли меня.
Мальчишки потупились, вспоминать, как они удирали от Аргона, теперь, в освещенной светом лампы и очага мастерской, было очень неловко.
— Занятно, — улыбнулся Аргон и произнес задумчиво: — Фуинэ… Фуинэйалумо... Занятно.
Тень прошлого? Какая еще тень прошлого? И что тут занятного? Мальчишки удивились, но только плечами пожали. Они привыкли к тому, что взрослых иногда не поймешь. А обо всем спрашивать — устанешь. Поэтому спрашивать надо про важное или про интересное. Или про то, что само просится на язык.
— А что же ты делаешь здесь, в мастерской, почему домой не идешь? — спросил Арелиндо. Он не был вполне уверен, к какому из трех видов относится его вопрос.
— Дождь пережидаю, — ответил Аргон. — Я не видел мою маму четыреста с лишним лет. Не дело являться к ней посреди ночи, промокшим, словно добирался до Валинора вплавь.
— Понятно, — только и сказал Арелиндо.
Он не представлял, как это — целых четыреста лет не видеть маму, и не хотел представлять.
— Дождь почти кончился, — заметил Лаирон, посмотрев в окно.
— Хорошо, — сказал Аргон. — Значит, скоро пойдем. Провожу вас до площади перед дворцом, мне это по дороге. А уж оттуда не заблудитесь.
Мальчишки согласно закивали.
И тут раздался громкий стук в дверь.
— Тень! — хором решили Арелиндо и Лаирон.
— Она не стала бы стучать, — не то шутя, не то всерьез ответил Аргон и двинулся к двери.
— Кочергу возьми, — посоветовал новому знакомому Арелиндо, но тот его не услышал или не пожелал воспользоваться советом.
Тогда Арелиндо сам взял кочергу и крепко сжал ее двумя руками, толком не зная зачем. Просто очень обидно вдруг показалось после всех волнений все же попасться Тени.
Аргон распахнул дверь. На крыльце стоял эльда, в котором Арелиндо не сразу признал своего отца. Таким мальчик его никогда не видел: глаза сверкают на бледном лице, за спиной лук и колчан со стрелами, на поясе длинный меч. Лук был знакомый: отец с ним ходил на охоту, а вот меча Арелиндо раньше видеть не случалось — меч Виндэмирэ брал с собой только в укрепленный лагерь у входа в Калакирью, когда наступал его черед нести там службу.
Несколько мгновений Аргон и Виндэмирэ глядели друг на друга, наконец, Виндэмирэ выговорил:
— Мой...
— Твой сын здесь, — сказал ему Аргон и посторонился, пропуская Виндэмирэ внутрь мастерской. — А я Аргон, приветствую тебя.
С этими словами Аргон как будто подмигнул Виндэмирэ, хотя Арелиндо не был уверен, что ему не померещилось.
Виндэмирэ коротко улыбнулся, но тут же снова стал серьезным и строго посмотрел на сына.
— Что ж ты делаешь! — сказал он. — Напугал маму непонятно какими рассказами и исчез тайком. Погляди, как мне пришлось нарядиться, чтобы тебя искать! Еще и друга с собой потащил, оказывается.
— Он не потащил! — запротестовал Лаирон. — Я сам пошел.
Арелиндо подумал, что это он зря сделал, отец ведь может еще больше рассердиться и станет ругать и его тоже. Но Виндэмирэ вдруг усмехнулся.
— Сам? Ну, хорошо, если сам. А теперь и по домам пора, пожалуй.

***
Так Арелиндо и Лаирон убедились, что нет Теней в Амане, и попробовали варенье, приготовленное государем Нолофинвэ еще до гибели Древ. А Аракано Нолофинвион нашел себе еще одно имя — Фуинэайлумо. Под этим именем он сражался в Войне Гнева и обрел славу, которая вечно будет жива в памяти эльдар, покуда стоит Мир. Но о том сложена иная легенда.


Название: У каждого города есть свой герой
Задание: жанр — легенда
Размер: 1527 слов
Жанр/категория: городские легенды, юмор, джен
Рейтинг: PG (6+)
Персонажи: наместник Эктелион II, город Минас-Тирит, два безымянных персонажа
Примечания: 1. Все узнаваемые совпадения не случайны. Все аллюзии можно угадывать. 2. Автор использовал "The Atlas of Middle-Earth" (1981).

Народ сам пишет биографии своих героев,
ибо народ лучше знает, какой герой ему потребен.
Биография героя – общественное достояние.
М.Веллер, «Легенды Невского проспекта»

~~~
Говорят, наместник Эктелион был большим охотником выпить. Днем, на советах, при лордах, он не показывал виду, и даже когда оставался в кабинете один, не позволял себе лишнего. Зато вечерами часто спускался сюда, на первый уровень, находил таверну пошумнее, садился в самом дальнем углу, у стенки, и сидел так часами. Сколько пил? Вот этого не знаю — не рассказывают. Наверное, немало, раз людям запомнилось. А может быть, и немного, просто любил общество.
Кстати, надеюсь, не надо объяснять, кто такой наместник Эктелион? Ах, лучше бы все-таки… Ну, помнишь, когда начал править король Элессар? Это помнишь, хорошо. Наместник Эктелион был примерно за пятьдесят лет до него. Он не очень долго правил — лет тридцать. Нет, в тавернах он не прятался — приходил открыто, иногда мог даже с жезлом зайти.
Так вот, есть легенда, что одну таверну он выделял особо, заглядывал туда чаще других, выбирал всегда одно и то же место и сидел там так долго, что на стене остался его силуэт — очертания головы и плеч на фоне темной копоти. Или, говорят другие, в таверне той же ночью оказался художник, который набросал углем на стене портрет наместника. Кстати, вот она, кажется, — «Уголь и жезл». Зайдем? Извините, мы только посмотреть. Гляди: на той стене, видишь, как будто нос, губы, подбородок, дальше шея и плащ? Такой был наместник Эктелион — на нынешнего нашего совсем не похож.
Мы уже уходим, еще раз извините и спасибо большое! Не жалеешь, что мы не остались? У нас еще шесть уровней впереди, какая таверна…

~~~
Эта красавица на городской стене, которая с такой тоской глядит вдаль, зовется официально «Памятник северянке», но у нас привыкли называть ее Гилраэн, в честь матушки короля Элессара — при нем-то памятник и поставили. Она даже чем-то неуловимо похожа на наших королей. А может быть, просто северный тип. Кстати, сама-то Гилраэн никогда не бывала в Минас-Тирите…
Правда, есть одна легенда. Говорят, что будущий наместник Эктелион, поклонник и знаток женской красоты, встретил здесь Гилраэн, еще совсем юную девушку. Не знаю уж, по каким делам она приехала в город и зачем гуляла возле стен, но Эктелион ее заметил. Дальше… дальше можешь догадаться сам, но что-то у них не сложилось: может быть, их заметили, или они сами решили, что поступают дурно. Как бы то ни было, она вернулась домой, а будущий наместник — к супруге. История понемногу забылась, а лет через тридцать в Гондоре появился северянин, капитан Торонгил. Был он подозрительно похож на наместника; наместник его принял, как родного, а сын наместника, Денетор, — конечно, невзлюбил. Да-да, тот самый Денетор, представляешь? Сейчас говорят, оба они заподозрили в капитане будущего короля, претендента на престол, но для горожан выглядело это иначе — так что неудивительно, что в городе пошли слухи.
Может быть, доля правды в них была, и все наши короли теперь… Хотя нет, конечно: все это сказка, легенда. Там и даты не совпадают. Пойдем-ка дальше.

~~~
Здесь у нас традиционное место встречи. Если не придумать, где встретиться в городе, говори «у Эктелионова копыта» — не прогадаешь. Видишь, тут арка серого камня, по краям два фонаря, ниже выпуклая полоса, а совсем у земли — углубление. Это и есть Эктелионово копыто — не его самого, конечно, а лошади. Однажды, рассказывают, наместник прятался здесь от дождя: в арку как раз помещается лошадь со всадником. Дождь затянулся, лошадь утомилась, копыто било в одну точку, и получилась вот такая вмятина. Тут еще раньше из стены торчала медная конская голова, но ее, похоже, сняли — мешала проезду. Или украли? Что за народ! Погоди, может, она теперь внутри? Точно, вон она, смотри: уши блестят. Говорят, если потереть уши, бросить в копыто монетку и загадать желание, оно обязательно сбудется. Я сам пробовал: всегда помогает, особенно если ждешь здесь девушку. Так что три уши, кидай монетку и идем дальше. Над нами, кстати, усыпальница, но мы к ней отсюда не попадем — спустимся от дворца.

~~~
Отсюда уже хорошо видна башня Эктелиона… Что значит «опять Эктелион»? Что значит «у вас других героев нет, что ли»? Во-первых, это другой Эктелион, не второй, а первый — он жил гораздо раньше. Во-вторых, я тебе и о других рассказывал, просто с Эктелионом что-нибудь да связано на каждом уровне. В-третьих, я не виноват, что из всех правителей древности настоящим легендарным героем стал только он. Вот, например, его сын Денетор или король Элессар — о них многое известно: они не легендарные, а исторические личности. А Эктелион… да, можно сказать, что он наш городской герой.
Кстати, знаешь, почему крышу башни красят в такой глубоко-синий цвет? Это еще с тех времен пошло. Рассказывают, что прекрасная Финдуилас — невестка Эктелиона, жена его сына Денетора — любила гулять по городским стенам, чем выше — тем лучше. Денетор этого не понимал, Эктелион тревожился и, чтобы ее лучше было заметно, подарил ей синий шерстяной плащ — с ним потом была очень известная история, и мы его еще увидим, в музее при дворце. Только завтра туда уже сходим, наверное. Однажды Эктелион увидел, как сверху, со стены, летит что-то синее, бросился туда и с облегчением обнаружил, что Финдуилас выронила плащ и стоит, целая и невредимая, где стояла. С тех пор Эктелион запретил ей гулять в одиночестве, а в память об этом случае, своем испуге и облегчении велел выкрасить крышу башни в цвет плаща. С тех пор и красят.

~~~
Здесь, на шестом уровне, палаты врачевания, сад и лекарский огород. Их питает вода из горного источника — жила как раз проходит здесь и потом поднимается выше, на последний уровень, где наш главный фонтан. Он появился в самом начале, когда город только основали, но три маленьких фонтана-«плакальщицы» в саду установили уже гораздо позже, как раз при Эктелионе, и посвящены они двум его дочерям и невестке, прекрасной Финдуилас. Помнишь, я рассказывал уже, что Эктелион не мог пройти мимо женской красоты? К невестке, говорят, он тоже испытывал не только отцовскую нежность. Сад для нее разбил — раньше при палатах был только небольшой дворик и огород; фонтаны вот поставил…
У тебя же тоже, наверное, его имя связывается с фонтанами? Мне кажется, судьба имени всегда немного влияет на человека. Вот, например, та же прекрасная Финдуилас: несчастливое имя и печальная жизнь.
В городе после ее смерти, кстати, ходили слухи, что Денетор повредился умом, отослал ее от себя, и доживала свои дни она, как простая служанка, где-то на первом уровне. Там тебе даже покажут дом, где ее приютили, и лавку, куда она ходила за овощами — уже совсем старая, сгорбленная, закутанная в плащ, с большой корзиной. Понимаешь, город порой не может смириться со смертью своих любимцев, вот и возникают такие истории о чудесном спасении.

~~~
Наконец, мы попали на самый верх — в Цитадель. Посмотри, какой вид. Хотя нет, уже темнеет, так что на вид полюбуемся завтра, все равно я собирался вести тебя в городской музей — вон он там, возле дворца. Конечно, лучше было бы забраться на башню, но открывают ее для простых людей только раз в году, в день основания города.
А под Цитаделью, говорят, все изрыто подземными ходами — здесь порода мягче, чем внизу, и легче копать. По одному мы как раз сюда поднялись. Но есть и совсем тайные: даже, говорят, есть один ход, по которому раньше ездили на тележках, как в шахтах. А, по рассказам, за шкафом в кабинете наместника есть дверца, откуда ведет еще один, самый новый ход — его прорыли как раз при наместнике Эктелионе. Что? В дом какой-нибудь красавицы? Нет! На первый уровень, в таверну? Нет! Чувствую, у тебя сложилось какое-то превратное представление… Нет, конечно: из кабинета — в Праздничный Чертог: чтобы не ходить под дождем по улице, это же разные здания.
Вон те три окна — это кабинет наместника. Сейчас наместник тоже там работает: удобно, менять незачем. Только живет он теперь в другом месте — на пятом уровне. Не прокопал ли еще один подземный ход к себе домой? Вот уж чего не знаю, того не знаю!

~~~
Вот и усыпальницы. В доме наместников, по легенде, два саркофага стоят пустыми: саркофаг Денетора, конечно — от него остался только пепел, и саркофаг Эктелиона. А здесь по городу ходит очень странная, честно признаться, легенда. Говорят, что в последние годы жизни Эктелион увлекся Зрячим камнем, как часто случалось с наместниками: просиживал целыми днями в своей башне, на самом верху, всматривался в камень, пытался разглядеть то ли прошлое, то ли будущее, то ли что происходит в далеких землях. Что? Камни не показывают будущее? Не знаю, не проверял, как слышал — так и рассказываю. Настоящее Эктелиону не давалось, будущее виделось сквозь серый туман, зато прошлое с каждым разом являлось ему все четче и четче, и однажды, когда он склонился над Камнем, из глубины вырвалась полоса света и утянула его внутрь. Наутро сын наместника, забеспокоившись об отце, с доверенным слугой поднялся на башню, выломал замок и обнаружил на полу жезл, сапоги, на кресле — плащ, а на столе — почерневший камень. Наместник пропал. О его смерти объявили через несколько дней, когда найти его нигде — ни в городе, ни поблизости — не удалось. Саркофаг с тех пор так и стоит пустым. Но говорят, что наместник не мог исчезнуть бесследно. Недаром же в Гондолине Первой эпохи появился откуда-то Эктелион из Дома Фонтана. Никто не помнит, откуда он пришел и был ли раньше; в хрониках не осталось упоминаний ни о его семье, ни о происхождении; первый раз о нем говорится как уже о взрослом эльфе… Хотя, конечно, не может такого быть. Легенды в народе порой рождаются совсем дикие.

~~~
Ну, на сегодня, пожалуй, хватит. Пойдем домой. Если ночью будет сниться что-нибудь… не то, сразу скажи мне, хорошо? У нас бывает иногда — город, говорят, присматривается. Хотя после моих рассказов тебе должен сниться сегодня только наместник Эктелион!


Название: Нет пророка в своем отечестве
Задание: жанр – легенда
Размер: 1200 с лишним слов
Жанр/категория: легенда, джен
Рейтинг: PG (6+)
Персонажи/Пейринги: нуменорцы
Примечание: адунаик, адунаик, что ж ты странный-то такой

День открытия осенней ярмарки в Арминалете, столице Йозайна, — день особый. Во-первых, после ярмарки король отправится на Менельтарму, возносить Эруханталэ — благодарение Эру за хороший урожай. Во-вторых, ярмарка длится целых две недели, и на ней можно увидеть людей со всех краев Острова, торговцев и путешественников из Средиземья и даже гостей с Тол-Эрессеа. А в-третьих и в-главных, во время осенней ярмарки отец будет настолько занят, что ему некогда будет следить за юным Ульбаром, который давно уже вознамерился сбежать из дому и примкнуть к Гильдии странников, не столь давно основанной королем.
Больше всего на свете Ульбар любил море, и в мыслях всегда звал себя Азрубел. Вслух не говорил — засмеют. А разве Ульбар виноват, что его сердце отдано этой стихии, как было и у Эарендила? Удивить кого-либо таким пристрастием в Йозайне сложно, но надо же случиться такому, что именно отец Ульбара о море ничего и слышать не желал. Ульбар тяжело вздохнул, яростно поскреб соломенную копну волос и продолжил сверять список товаров с тем, что уже лежало в телеге. Назавтра Ульбару предстояло вместе с другими подмастерьями везти на ярмарку кузнечные изделия: лемехи, косы и топоры, наконечники стрел и копий.
Отец его занимал не последнее место в Гильдии оружейников, и, разумеется, желал, чтобы и сын пошел по его стопам. Но Ульбар знал, что причина в другом. Когда Ульбар был совсем маленький, его мать отправилась кататься на лодке по заливу. И не вернулась. С тех пор отца перекашивало при слове «море». Поэтому Ульбар и не заикался о своем намерении стать мореходом. Но отказываться от мечты он не собирался. Так что осенняя ярмарка должна была стать поворотным моментом в его жизни.
Покончив с проверкой, Ульбар ухватил с притолоки склада фонарь и отправился в дом. Завтра будет длинный день.

С первыми лучами солнца Ульбар проснулся. Он был ранней пташкой, поэтому такие подъемы давались ему легко. Чего не сказать о его приятеле Йорласе, который зевал во всю мочь и тер заспанные глаза.
Йорласу в плане Ульбара отводилась немалая роль. Он должен был вести их общие дела во время ярмарки так аккуратно, чтобы никто не заподозрил, что Ульбар уже давно затаился в трюме одного из больших кораблей, которые так часто уходят в сторону Срединных Земель.
Они заговорщицки подмигнули друг другу и забрались на телегу. Йорлас встряхнул вожжами, и лошадки бодро зашагали в сторону рынка. Осенняя ярмарка, самая крупная, проходила на одной из больших площадей Арминалета. Днем площадь была усеяна палатками и повозками, а вечерами на ней устраивались гуляния с танцами и песнями. Вот вечером-то Ульбар и утечет.
Торговля шла бойко, пареньки едва успели поворачиваться. Самим им продавать никто не позволил бы, конечно, и они служили, в основном, тягловой силой, то есть попросту тягали на себе все, что покупатель хотел посмотреть, а продавец из гильдии — показать.
Когда солнце начало клониться к закату, наплыв деловых гостей и обычных любопытствующих стал спадать. С Ульбара градом катил пот. Йорлас выглядел не лучше.
— Как же ты один потом справишься? — шепнул Ульбар, когда они тащили очередной лемех.
Йорлас фыркнул.
— Я уже договорился, мне один тут поможет… А я ему за это твою долю.
Ульбар кивнул. Это только справедливо.
— Отец ругаться будет…
— А ты не сбегай, — предложил Йорлас.
— Еще чего! — возмутился Ульбар. — У нас страна мореходов!
Йорлас цыкнул. Его-то вполне устраивала Гильдия оружейников.
— Эй, ребята! — окликнул их продавец. — Все на сегодня, можете отдыхать.
Ульбар с Йорласом мгновенно ожили, словно и не гнули целый день спину. Куда только усталость делась!
— Ну, теперь к фонтану! — крикнул Йорлас. — Наперегонки!
Возле фонтана было самое лучшее место. Оттуда вся площадь, как на ладони. Будет видно и танцоров, и гуляющих, и боковые улицы. Они припустили бегом, огибая зазевавшихся прохожих и прилавки.
У фонтана кто-то сидел. Нет, там всегда был народ: влюбленные пары, праздные гуляки, приезжие. Но этот кто-то был странный. Заметив его, Ульбар затормозил так резко, что наступавший ему на пятки Йорлас не успел остановиться и врезался в друга.
— Гляди, — сказал Ульбар, — что за чудак.
У сидящего на каменном парапете были всклокоченные темные волосы, грязнущая одежда, да еще и борода. Он что-то бормотал себе под нос, загибая пальцы.
— А, этот… — протянул Йорлас. — Это ж Изиндубет.
— Чего-о-о? — вытаращился Ульбар.
— Не слыхал про него никогда? Давай поближе подойдем, сам увидишь.
Они направились прямо к Изиндубету. Тот, услышав шаги, поднял голову и уставился на них дикими глазами.
— Ты! — ткнул он пальцем с длинным грязным ногтем в сторону Ульбара. — Отвечай, как устроен мир!
Ульбар опешил.
— На западе Валинор, на востоке Срединные земли, — пробормотал он, чувствуя себя донельзя глупо. — На запад плавать нельзя, на восток можно, — добавил будущий мореход Ульбар.
Изиндубет расхохотался.
— Дурак ты! — крикнул он. — Если на восток все время плыть, то потом попадешь на запад. Арда-то круглая!
Ульбар вскипел. Это кто тут еще дурак.
— Арда — как равнина, длится во все стороны, — возразил он. — Это всем известно.
Огонь в глазах Изиндубета погас, и весь он как-то усох.
— И этот такой же, — забормотал он, кутаясь в свои лохмотья. — Не видит, не знает, не понимает, дурак, дурак… Дурак! — крикнул он пронзительно.
— Что с ним толковать, — презрительно бросил Ульбар, хватая Йорласа за руку. — Идем отсюда.
Они повернулись и пошли к другому краю фонтана, а им в спину еще долго летело: «Дурак!» и «Арда — это шар!»

Подростки устроились на противоположной стороне каменной чаши. Ульбар задумчиво водил рукой по воде.
— Откуда он тут взялся?
— Давно уже бродит, — отозвался Йорлас. — Я его первый раз увидел лет в десять. С мамой гуляли. Он меня тогда здорово напугал, тоже завел свое «Арда круглая», — Йорлас фыркнул. — Мама меня, конечно, успокоила, рассказала все про него.
— Ну? — подался вперед Ульбар.
— Сказала, что Изиндубет — никто, кстати, уже не помнит, как его настоящее имя — был когда-то великим мудрецом, самым умным на всем Острове. Книги писал на квенья. Все звезды знал, все открытые земли и всю историю. С ним даже эльдар считали незазорным обсуждать свои тайны. А потом, говорят, он стал слишком много наблюдать за луной. Каждую ночь, да не один месяц. Бывало, выйдет на свой балкон с трубкой и смотрит, смотрит, считает что-то, записывает. А днем спит. Как филин прямо. Люди его уже и тогда сторониться стали, кому охота разговаривать с тем, кто вечно про что-то свое думает. Дед мой говорил, что однажды Изиндубет прямо посреди обеда у короля встал и ушел, ни слова не сказав. Донаблюдался так, что свихнулся.
— Это как? — поразился Ульбар.
— С курса сошел.
— Да я понял, что значит «свихнулся», — отмахнулся Ульбар. — Причем здесь луна?
— А я почем знаю. Говорят так, и все, — пожал плечами Йорлас. — О подробностях никто знает. Мама считает, что тут больше слухов и выдумок, чем правды. Мало ли, что с ним случилось. С тех пор и несет свою околесицу. Он сперва пытался других ученых убедить, да только ненормальных больше не нашлось. Никто ему не поверил. Мыслимое ли это дело, тени на луне рассматривать. Сначала он спокойно спорил, а потом начал сразу на крик срываться, да браниться. Так что остальные ученые его невзлюбили. Потом, мама говорила, и с семьей рассорился: из-за своих споров попал в немилость к королю, так что дела у Изиндубета стали неважные. Наверно, так он и перекочевал на площадь.
— Ну дела, — сказал Ульбар.
Больше они к этому не возвращались. Йозайн полнится слухами, а легендами — живет. Как иначе, если предок королей в звездном челне по небу ходит.

Когда настала пора прощаться, у Ульбара подозрительно защипало глаза, и он торопливо потер их ладонью.
— Ты за отцом пригляди, ладно? — попросил он Йорласа. — Я ему записку оставил.
— Чего уж там, пригляжу, — ответил тот, у которого глаза тоже подозрительно поблескивали.
Они обнялись, и Ульбар исчез в темноте.

В Арминалет он вернулся не скоро: просоленный и прохваченный всеми ветрами, приближенный своего тезки, великого Ульбара, сподвижника короля. Видел он и эльфов Срединных Земель, и бескрайние восточные моря. Далеко ходили моряки Тар-Алдариона, но всегда лишь на восток, и никому не приходилось в итоге очутиться на западе. Ульбар и думать забыл про услышанное от Изиндубета: не пристало мореходу о таких байках размышлять.
Ульбару повезло. Ему не довелось дожить до того времени, когда корабли Йозайна двинулись на запад, а слова Изиндубета обернулись правдой.

Бонус: квест для читателей

Мы загадали для вас одного героя Толкина. На каждый этап мы будем давать одну подсказку. Победителем станет тот, кто первым даст верный ответ в комментариях к последнему этапу. От каждого игрока принимается только один вариант. Анонимные ответы запрещены. Ответы от профилей команд запрещены.

Первая подсказка:
Во всех наших текстах этого этапа есть один общий предмет. Этим предметом был знаменит некий город. Его часто сравнивали с другим известным городом, в котором некогда жил один знакомый загаданного нами героя.

Открыть все тэги MORE в этом посте

@темы: Этап I: Жанр, БПВ-3, Воинство Без шаблонов

---

Воинство ветеранов Арды - Этап I

[Воинство ветеранов Арды]

Название: Легенда о дивом народе
Задание: Легенда
Размер: 1152 слова
Жанр/категория: легенда, джен, драма
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Маэдрос, Карантир, Ульфанг
Примечание: Вастачья легенда о Нирнаэт Арноэдиад

Играй мой дутар, звени струнами. А я потихонечку начну свой рассказ… Слушайте, добрые вастаки… Оооой! Оооой! Оооой! Высоко живут дивые в облачной, туманной стране. Насквозь промочил дивых беспрестанный дождь. Кожа у дивых стала белая, гладкая, словно у утопленников. Глаза стали ясней звезд – так они дождем промыты.

Ходят дивые по тучам, глядят вниз, вастачьему счастью завидуют. У вастаков степи белые, степи зеленые, степи красные. Белые от снега, зеленые от травы, красные от весенних цветов. Светит солнце с небес вастакам, обдувает их легкий ветерок. Едят вастаки не облачную рыбу сырую. Ловят вастаки зайцев, ловят степных курочек. Режут жирных баранов. На огне жарят. Жир по бородам течет у вастаков. А у дивых от дождя бороды повылезли все. Лица голые стали, будто у баб.

Несется дым с горящим жиром в облачную страну. Нюхают вкусный запах дивые. Завидуют вастакам. Хочется дивым по земле походить, хочется у костра погреться. Хочется дивым, чтобы жир бараний горячий у них тоже по бороде потек.

Оооой! Оооой! Оооой! Связали дивые косы свои длинные, спустили вниз. Из облачной страны в степи вастачьи пришли.

Захватили дивые вастачьи степи, раскинули свои шатры. Ходят по степям белым, ходят по степям зеленым, хотят по степям красным, величаются.

Пришли вастаки – нет им места в степях все дивыми занято.

А вождем у дивых Человек-огонь. Как уж он появился из дождливого племени – лишь Владыке Владык известно. Только ростом он с хорошую сосну, голосом громок, а вместо волос пламень горит преяркий.

Жаден Человек-огонь. Да любому ведомо: пламя ненасытное все пожрет, докуда дотянется. Вот и дивий вождь тоже все под себя забрать горазд, в свой шатер утянуть, под свою руку прибрать.

У Человека-огня брат лицом красен, нравом свиреп – родным огнем опаленный. Кричит брату своему Человек-огонь через степи, через леса, через горы. «Нагни,- кричит, - славный вастачий народ! Как мы Владыку Владык воевать пойдем, пускай вастаки впереди всех бегут под сильные-крепкие вражьи мечи! Плотью своею, под солнцем степным каленою, нам пути к победе мостят. Кровью алою пыль прибивают, дабы мы ног наших длинных дивыих не запачкали. Вастаков не жалко. Бабы ихние еще народят».

А вастаки родом сильны, волосом черны, умом красны.

Кланялись Паленому, челом били. Обещались до конца стоять, войну воевать. На том руки резали, кровь в турий рог сливали, с вином мешали. То вино пили все вместе. Браталися.

В тую пору Владыка Владык тайно к вастакам гонцов посылал, обещал земли дивые в полное и безраздельное владение. Вместе с шатрами, табунами и дивьими богатствами. Кто ж от такого откажется? И вастаки пораздумались, да поняли, на чьей стороне правда. Мудрые Владыке Владык челом били, зарок давали до смерти вастачьей служить, жизни своей единственной не жалеть.

В те поры был у вастаков вождем Ульфанг Хитромудрый. Не зря его таким именем прозвали. Степные лисицы увертливые хвостами Ульфангу порог юрты мели, мудрости просили. Тысячелетние орлы с высоких гор прилетали, чтоб уму ульфангову подивиться, разуму поклониться. Сама матушка-песчаная змея ульфанговых хитростей перехитрить не могла, за барханы уползла…

Как пришел день битвы. Как показалась алая заря, засияла за горами, стал Человек-огонь по чистому полю похаживать, Ульфанга Хитромудрого окликивать:

- Вастачий вождь, Ульфанг Хитромудрый! На горочку взойди. Зорким оком глянь: не клубится ли дым, не звенят ли мечи, не сверкают ли щиты. Не бьется ли дивый народ со Владыкою Владык.

Ульфанг не зря Хитромудрым звался. Встал он за елью вековой, в землю глядит, рукавом закрывается. Отвечает дивьему вождю:

- Все спокойно за горами. Не клубится дым, не звенят, мечи, не сверкают щиты. Спит-почивает дивый народ за крепкими запорами, за высокими стенами.

Вдругорядь кличет Человек-огонь:

- Вастачий вождь, Ульфганг Хитромудрый! На горочку взойди. Зорким оком глянь: не клубится ли дым, не звенят ли мечи, не сверкают ли щиты. Не бьется ли дивый народ со Владыкою Владык.

Встал Ульфанг Хитромудрый за березою полувековою. Глаза в землю опустил, ответствует:

- Все спокойно за горами. Не клубится дым, не звенят, мечи, не сверкают щиты. Встал дивый народ, умывается ключевой водой, утирается шитой ширинкою, хлебы преломляет.

В третий раз Человек-огонь кличет.

- Вастачий вождь, Ульфанг Хитромудрый! На горочку взойди. Зорким оком глянь: не клубится ли дым, не звенят ли мечи, не сверкают ли щиты. Не бьется ли дивый народ с Владыкою владык.

Встал Ульфанг за кривой осиною. Глянул вполглаза. Хотел отвечать, да дрогнул вастачий голос.

Понял вождь Человек-огонь что идет жаркая сеча, бьется дивый народ со Владыкою Владык.

Двинулись войска дивые, туманные на подмогу своим. Прошли дивые Человека-огня через пыльные степи, перевалили через высокие горы, переплыли быстрые реки. Пришла подмога туманному народу.

Велико дивое войско, сильно дивой силою. У дивых длинные мечи обоюдоострые дождем заточены, туманом вылощены. Щиты круглые, шлемы высокие. Секутся дивые, не жалеют земного народу. Замутилась вода в реках, наморщились степи, содрогнулись горы. А дивые бьются-сражаются, Владыку Владык теснят. Летят стрелы тучами, мечи сверкают молоньями. Кровь алая, человечья льется крупным дождичком. А впереди всех Человек-огонь с наговоренным мечом. Меч тот непрост: железо разбивает, медь расплавляет, человечью плоть огнем жгет.

Махнет Человек-огонь вправо – улочка. Махнет влево – переулочек. А как пойдет пред собой махать – ни чужим, ни своим пощады нет.

Только не зря Ульфанга Хитромудрым прозвали. Он верные свои войска собрал, назад отвел, из боя увел. Умудрился-исхитрился, да и ударил в тылы дивым воинам. Самого Человека-огня Ульфанг Хитромудрый вокруг пальца обвел. Владыке Владык сподмогнул почище иного бессмертного!

Не снесли дивые орды сильного вастачьего удару. Как зажали дивых меж двух огней, как ударили буйные вастаки по заоблачным людям, так и побежали вражьи дети, куда глаза их ясные, дождем промытые глядят. Растаяли, словно соляные камни в быстром ручье. Только наговоренные мечи, да круглые щиты на поле оставили.

Дивых много в том смертном бою полегло. А и вастаков тоже немало пало. Сам Ульфанг Хитромудрый сложил свою буйную голову под дивьим наговоренным мечом.

Сидят теперь павшие вастаки на высоком крыльце в золотом дворце у самого Владыки Владык. Потчуют их яствами чудесными, вина подносят пьяные. Баранина на том пиру столь жирна, что жир на пол капает. Пол кругом на два пальца залит бараньим жиром растопленным. Хлеб чистого зерна, тонкого помолу - пшеничный крупитчатый, маслом желтым густо намазан. Простого вина и в заводе не держат у Владыки Владык. Все кругом горючее, чистое, как слеза, прозрачное, как роса. Сбоку же от большой корчаги малая стоит, медом прозрачным, духовитым до краев налита. Хоть хлеб макай, хоть ложкой ешь – того меду не убавляется.

А сам Ульфанг Хитромудрый по правую руку от Владыки Владык восседает на высоком табурете дубовом шитыми подушками устланном. Сам хозяин меды герою подносит, откушать просит. Супруга его прекрасная, никем не виданная, для ульфангова ублажения песни поет неслыханные тонким-звонким голосом, танцует танцы невиданные, полным станом качает… Ноги ульфанговы по колено в золоте, руки ульфанговы по локоть в серебре. А на камни самоцветные герой и глядеть не хочет.

Так и вы будьте же Владыке Владык преданы, жизни своей не жалейте ради его. И попасть вам тогда после смерти в золотой дворец, жить там до скончания века, ублажаться!

А коль пойдете поперек, то попадете заживо к дивым. Закуют вас дивые в тяжелые цепи. Навесят сверху дубовые колодки на два пуда каждая. Дадут вам плесневелую корочку, да капельку болотной воды. Будете до скончания века камни дробить, мосты мостить, дорогу класть обратно в дивью облачную страну…

Название: Легенда о Бычьем Реве и гольфе
Задание: Легенда
Размер: 824 слова
Жанр/категория: легенда, джен, юмор
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Бандобрас Тук, Гольфимбуль

Кто такой был Бычий Рев? О! Такого хоббита никогда не было в Шире, а может, никогда и не будет! Разве что… Да чего там гадать, поживем-увидим!

Бычий Рев, нет, не настоящее это было у него имя, при рождении назвали его Бандобрасом или, сокращенно, Бандо, а фамилия у него была Тук, да-да, был он сыном тана. Так вот, Бандо Тук с самого раннего детства ел пять раз в день и очень основательно. Бифштекс, яичницу с беконом, чугунок вареной картошки и потом еще выпивал пинту эля. Благо, родители его, Туки, были богаты и на таком прожорливом дитятке не разорились. Ну и получилось, что вырос он огромным и сильным, так что даже мог садиться на лошадь.

И вот на этой лошади он скакал по зеленым полям и орал так, что все думали – бык ревет! За то его и прозвали Бычьим Ревом.

И был он такой высокий и сильный, что ни к какому делу его приспособить было нельзя. Пахать примется – плуг ломается, железо ковать – так оно по всей кузне разлетается! Чего он только не перепробовал – и деревья валить, и рыбу ловить, и даже ткать – все не то! Силы дурной в руках много, умения мало. В конце концов поставили его коров пасти и дубинку дали деревянную – волков отгонять. И тут уж Бандо не подкачал. Волков отгонял так, что любо-дорого смотреть: бац по голове – и зверь замертво валится! Пару раз он, правда, осерчал, да коров по лбу дубинкой бил – ну так родители его, Туки, потери владельцам компенсировали, а коров сыночку-то и скормили.

Ну, долго или коротко, а однажды видят хоббиты – скачет Бычий Рев, орет и дубинкой размахивает. А орет вот что:

- Гоблины! Гоблины идут!

Народ переполошился – страсть! Бегут со всех сторон, кто вилы прихватил, кто топор… Мясник с самым большим ножом бежит, кузнец – с молотом. А Эвелина Брайсгёрдл – с огромной поварешкой!

Собрались они все вокруг Бандо, а тот все ревет:

- Гоблины! Гоблины!

- Да тише ты! – сказал Сандро Болджер. – Где гоблины-то?

- У Зеленых Полей!

Народ зашумел.

- Прятаться надо! – кричат одни.

– Уходить! – вопят другие.

- Тихо вы! – заорал Бычий Рев и все замолчали, а у некоторых и вовсе уши заложило.

- Не прятаться надо и не уходить, а бить гоблинов! – Бандо потряс своей дубинкой. – А ну, кто смелый, все за мной!

И повернул свою лошадь. Хоббиты постояли-постояли, и за Бандо потянулись. Не все, правда. Некоторые все-таки домой пошли, в подпол прятаться. Но не про них история, а про тех, кто пошел за Бандо. Там и мясник с ножом был, и кузнец с молотом… И даже Эвелина Брайсгёрдл с поварешкой!

Пришли они к Зеленым Полям, а там уже гоблины – страх, как много! Сотня, а то и две. А может, и десять. Потом разное говорили. Некоторые хоббиты пожалели об уютном подполе, да делать уже нечего, драться надо. А гоблины орут, завывают, прыгают! Страшно!

Один, Бандо, кажется, не испугался. Заревел как бык – говорили потом, что от этого рева пара гобинов послабже замертво упала, да на врагов ринулся. И размахивает своей дубинкой во все сторону, в одну сторону махнет – улица, в другую – переулочек! А за ним и другие: и мясник с ножом, и кузнец с молотом, и Эвелина Брайсгёрдл с поварешкой!

Долго ли, коротко ли, а хоббиты одолевать стали. Гоблины дрогнули, да уже бежать собирались, как вдруг выехал вперед их вожак на огромном варге, и как заорет:

- Я – Гольфимбуль, король гоблинов! Я – самый сильный, самый храбрый! Всех убью, один останусь! Выходи против меня, кто смелый!

Хоббиты смотрят – а король-то огромный, страсть! Голова – как котел, тулово – как бочка, руки – как бревна, ноги – как столбы! И в руках булава железная с шипами длинными! Испугались хоббиты, назад подались. И мясник с ножом, и кузнец с молотом… одна только Эвелина Брайсгёрдл с поварешкой вперед сунулась, да ее муж за подол оттащил.

Но Бандо не испугался.

- Я, - кричит, - смелый! Я тебя не боюсь!

И на лошади своей вперед выехал.

Варг гольфимбулев зубы оскалил, Гольфимбуль – тоже, и ринулись они на Бандобраса Тука! И такая тут пошла схватка, что пыль столбом поднялась! Гольфимбуль булавой взмахнет, да Бандо от нее уклонится, Бандо взмахнет дубинкой – да тоже мимо. Гоблины ревут, хоббиты свистеть начали – то-то шум поднялся!

Наконец, как взмахнет Бандобрас своей дубинкой да как стукнет Гольфимбуля по голове! Не спас гольфимбулеву голову и шлем железный, оторвалась она да по воздуху полетела. И летела целых сто ярдов, это потом померяли, и угодила прямо в кроличью нору.

- Ха! – заревела Бандобрас. - Ну кто еще смелый! Кому головы не жалко?

И поскакал на гоблинов. А за ним – мясник с ножом, кузнец с молотом, и, конечно, Эвелина Брайсгёрдл с поварешкой! А гоблины так перепугались, что улепетывали со всех ног.

Ну вот так и была выиграна битва на Зеленых Полях. А Бандо, или как его стали уважительно называть с тех пор, Бандобрас Тук, Гроза Гоблинов, после битвы придумал игру: раздал всем по дубинке, и каждый должен был пытаться загнать голову Гольфимбуля в кроличью нору. Ну, голова Гольфимбуля от эдакого обращения скоро пришла в негодность, и пришлось заменить ее кожаным мячом. А игру эту так и назвали – гольфимбулем или, сокращенно, гольфом.


Название: Как в легенде
Задание: Легенда
Размер: 1044 слова
Жанр/категория: Легенда, джен, драма
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Глорфиндель, Эктелион, Готмог

спойлер

Эльронд, Линдир

Звонкий смех и мелодичный перелив голосов поднимались под высокие своды. По стройным колоннам вились виноградные лозы, и между черными ладонями листьев мерцали по-осеннему крупные звезды. Пиршественная зала была видна как на ладони, будто смотришь откуда-то сверху. Во главе стола сидел Король – хоть лицо скрыто, но величественная осанка и спокойный, сильный голос принадлежали могучему и мудрому правителю. Веселье было в разгаре, стол был уставлен чудесными яствами, и кубки то и дело наполнялись благоуханным вином. Веселые разговоры лились под звуки арфы и флейт. Но вот тон беседы сменился, голоса зазвучали резче, и глаза пирующих заблестели. Кто-то склонился вперед, кто-то, забывшись, сжимал рукой плечо соседу. Двое стройных юношей по правую руку от Короля, азартно жестикулируя, пытались что-то доказать друг другу и всем вокруг.

- Это не предмет для спора, - возразил один из собеседников, за чьей спиной виднелись колки лютни, пристроенной у резной спинки стула.

- Менестрель, как всегда, прав, - согласился Король. – Может, споешь нам о подвиге, который считаешь величайшим ты?

- Нет подвигов величайших и незначительных, для каждого из великих и малых – это деяние, требующее всех сил. Впрочем, я же сам говорил, что спорить об этом не стоит. И я, конечно, спою, раз просит Король, но о том подвиге, который мне лег на душу и вспомнился сейчас.

Менестрель встал и взял в руки лютню. Разговоры смолкли. Дрогнули струны, и голос певца увлек слушателей вглубь времен.


Нет подвигов, ни малых, ни больших,
Но только те, что в нашу входят жизнь,-
Ответствовал владыке менестрель.
- Коль ты изволишь слушать, я спою
О камня белизне;
И тех годах, что скрыла времени метель.
Поверь, я помню, ничего не утаю.
Сбылось проклятие, и явью тайна стала,
На радость Черному Врагу.
Предателем ему открыт был Белый Град.
Несметные войска направил Враг.
Стократ они превосходили, я не лгу,
Как волны билось воинство о скалы.
И Золотой Цветок, который рос в долине,
Теперь погиб, утрачен навсегда.
Но слушай.
О нем поют еще живые души.
Спасенье доблесть принесла.
Когда б не сердца чистого звезда,
Не петь бы мне о том поныне.
Когда от гари черным камень стал,
Что прежде был, как снег,
Когда казалось, что меча руке уж не поднять вовек,
С огнем схлестнулся чистый луч надежды,
Водой его объяв.
И пусть молчат невежды,
О том, что как вулкан,
Огромен и непобедим...
Владыка мой, я видел сам,
Эктелион хлестнулся с ним.
Окутал пар его купель...


Стихает перебор струн, юная дева удивительной красоты по левую руку от Короля прикрывает ладонью глаза.

- Легенда о падении Белого Города! Битва Владыки Фонтана с огненным демоном! – раздаются приглушенные голоса за столом.

- Я слышал, что он был ранен в руку и не мог держать меча, когда сражался с демоном.

- Ранен был в левую.

- Но как же все-таки он мог одолеть такого врага в одиночку?

- Демон был выше любого из нас самое малое вдвое.

- Какую силу надо было иметь!

- И какую храбрость!

- Вот, наверное, шипело знатно.

- Значит, огненный демон погиб от соприкосновения с водой? Это надо было использовать.

- Это было красиво!

- Красиво? Сомневаюсь, что война и смерть могут выглядеть красиво.

- Но подвиг все же прекрасен.

- Да, мужество и самоотверженность прекрасны. Сияние великих феар доносится до нас через эпохи, когда не только от погибших хроар, но и от земли, пропитанной их кровью, не остается и следов.

- Милая, ты плачешь?

- Но следы всегда остаются в памяти.

- Если есть, кому помнить.

- Жаль, что мы не знаем, как было все на самом деле, - вздохнул один из юношей и осекся.

Высокий воин, прислонившийся к одной из колонн, поднял голову, откинув золотую прядь с лица.

- Если хочешь знать, то да, именно так все и было. Как в песне, - тихо сказал он и медленно вышел из светлого зала в ночь.

***

Эктелион проснулся от лучика солнца, упавшего на лицо, соскочил с постели, потянулся.

«Какой славный сон мне приснился! Праздник – как нельзя кстати, сегодня же Врата Лета. И мелодия такая занятная, надо не забыть. Но грустная очень. Жаль, не запомнил, как зовут того героя». А немного позже, когда подбирал на флейте напев, уколола тревога: «Что же в моем сне делал Глорфиндель, и почему он был так печален?»

***

Эктелион очнулся от того, что кто-то плеснул водой ему в лицо. Хоть с привкусом гари и крови, но вода! Конечно же, это Туор вытащил его, раненого. Левая рука не действует, но болит адски. Оглянулся – у ног лежит кто-то из воинов Эгалмота, мертвый. Крики и грохот, в полусотне шагов – битва, вон мелькают чаячьи крылья на шлеме Туора, а вдалеке – золотые кудри Глорфинделя. Эктелион попытался встать – и в глазах тут же потемнело, мир качнулся и поплыл. Опять этот жар, этот запах паленой плоти – проклятые балроги! Витязь застонал от обиды – еще живой, но в бою бесполезен. Круг защитников Дворцовой площади распался, орки проломили оборону и окружили отдельные группки эльфов. Еще одна попытка подняться - щит потерял, но меч хотя бы здесь. Опираясь на длинный светлый клинок, Эктелион сумел встать на ноги. В лицо полыхнуло жаром. Прямо через толпу орков ломился огненный демон. Полоса огня мелькнула почти над головой, и от совсем свежего воспоминания заныла рука, и захолодело сердце. Второй взмах – и балрог сбивает с ног Туора, крылатый шлем катится, звеня по камням. Эктелион бросается вперед и чувствует, как огонь опаляет брови и ресницы. Над головой – омерзительный рев. Едва не споткнулся о распростертого Туора. Удар - меч в правой руке жжет сквозь перчатку, но эта сволочь и не думает помирать! И тут же обжигающая боль в плече, меч с лязгом летит на мостовую. Готмог – это он, сомнений нет, - приседает с каким-то утробным хрюканием, и Эктелион понимает, что это смех. «Еще бы не смеяться – над таким-то беспомощным противником», - мелькает горькая мысль. Руки висят бесполезными плетьми, от боли мутит, только бы устоять на ногах. «Что я еще могу?» Успеть разогнаться за те несколько шагов, что отделяют его от балрога, сбить его с ног. Это все равно, что прыгать в огонь. Огненный демон на миг теряет равновесие и спотыкается о мраморный парапет фонтана. Навершие шлема застряло в животе у твари, обжигающая кровь течет за шиворот. Они падают, и Эктелион прижимается к врагу всем телом, цепляясь ногами, зубами. Неожиданно блаженное прикосновение ледяной воды. Только не отпустить, только бы не вырвался. А потом вдруг становится понятно, что все закончилось, и враг мертв. «Вода. Фонтан. Как в легенде, - успевает подумать Эктелион, - Владыку Судеб только смешить такими легендами!»

@темы: Этап I: Жанр, БПВ-3, Воинство ветеранов Арды

---

Объявление #36

[Битва Пяти Воинств]

Подходит к концу 8 ноября, а значит, для выкладки работ первого Этапа остается один день. Выкладка продлится до 23:59 9 ноября.
Для тех, кто еще не донес свои тексты, напоминаем правила:

Правила выкладки:
- число работ от 1 до 3
- заглавие поста: "Воинство ***" - Этап I
-

шаблон шапки

<b>Название:</b>
<b>Задание:</b>
<b>Размер:</b> (в словах)
<b>Жанр/категория:</b> (в т.ч. дополнительные; соответствующие этапу указываются первыми в списке)
<b>Рейтинг:</b> 
<b>Персонажи/Пейринги:</b> (по желанию)
<b>Предупреждение:</b> (если есть)
<b>Примечание:</b> (если есть)

- теги - "Этап I", "БПВ-3", а также тег команды
- рейтинг +18 закрывается от несовершеннолетних

Удачи!

@темы: Объявления, Этап I: Жанр, БПВ-3

---

Воинство Моря - Этап I

[Раскинулось море широко]

Название: Легенда о проклятии друха
Задание: Легенда
Размер: 626 слов
Жанр/категория: легенда, драма, джен
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: НМП
Примечание: Друх - представитель народа друэдайн

Говорят, произошло это в стародавние времена, когда мир еще не был круглым, а на дальнем западе возносилась Благая Гора Таниквэтиль. Тогда еще Земля Звезды возвышалась над поверхностью моря, и дети ее бороздили океаны на огромных своих кораблях. Но корабли эти уже несли Средиземью не дары и помощь, а горе и насилие. Не добрыми учителями и помощниками, а злыми грабителями и убийцами стали дети благой Звезды. Они притесняли жителей побережья, отбирая у них добро, а некоторых увозили с собой на остров Нуменор и обращали там в рабов.

Как-то раз один из таких кораблей вез в Нуменор груз рабов. Медленно шел большой корабль, ибо много несчастных было в его трюмах. Тяжело вздыхая, несло его море на своей белопенной груди, с неохотой дул в паруса его ветер, пока совсем не стих. Встал тогда корабль посреди моря-океана – и не может двигаться ни взад, ни вперед, ибо не было у него весел, а лишь паруса.

Прошла так неделя, прошла другая – ни ветерка, только мертвая зыбь едва качает корабль. Злился капитан, ругал почем зря команду, грозил небу кулаком – только все напрасно. Уже воды осталось всего на три дня, еды – на неделю, а корабль сдвинуться с места не может. Думал капитан, думал, и надумал дело злое и небывалое. Вспомнил он, что премудрый Зигур постановил, дабы могучему владыке Арды Мелькору приносились кровавые жертвы в его Храме – будто бы эти жертвы могут снискать милость Мелькора, и он поможет в любом начинании. «Что годится одному Вале, сгодится и другим», - подумал капитан и решил принести жертву владычице Уйнен и владыке Манвэ, дабы они послали ветер, и корабль благополучно вернулся в Нуменор.

Повелел тогда капитан найти самого слабого и старого из рабов, дабы не терять понапрасну молодых и сильных, и бросить его за борт. Сказано – сделано. Нашли моряки такого раба, а им оказался один друх, что на беду свою ушел к побережью из родных лесов и попался в руки нуменорцев. Плен тяжело дался друху, хотя страдал он больше не от скверной пищи и плохой воды, а от того, что не видел в темном трюме солнца и не вдыхал вольного ветра. Однако не впал он в отчаяние, а ободрял товарищей по несчастью и помогал им. Другие рабы очень жалели друха, которому предстояло умереть, но он сказал им: «Не плачьте, друзья, пусть я умираю – но на вольном воздухе и при свете солнца».

Связали матросы друху руки и вывели на палубу. Положили они на борт длинную доску, что висела одним концом над водой, и толкнули на нее друха – иди, мол, до конца, а обратно не возвращайся. Дошел друх до конца доски, встал, вдохнул вольный воздух, посмотрел на голубое небо да на ясное солнце, а потом поглядел на капитана и сказал:

- Пусть будет, капитан, по слову твоему – будет для тебя ветер.

И тихо прибавил, так что слышали немногие:

- А моря тебе больше не видать.

И прыгнул друх в зеленые волны. Ласково приняла его владычица Уйнен и обратила в дельфина – веселого дельфина, играющего на волнах и спасающего тех, кто тонет.

А слова друха сбылись. Скоро поднялся ветер, да не просто ветер - настоящая буря. Понес он корабль вперед, так что перестал тот касаться волн, а потом отправился прямиком в небо, в темное небо шторма – и помчался наперегонки с тучами.

Никто не знает точно, что потом сталось с тем кораблем. Одни говорят, что в день затопления Нуменора столкнулся он с Вингилотом, кораблем пресветлого Эарендиля, и тот низвергнул злой корабль с небес, и канул он в морскую пучину вместе с островом. Другие же уверяют, что и по сей день носится злой корабль по небу вместе с буйными тучами, и увидеть его не к добру – это знак, что твой корабль утонет.

А друхов с тех пор черные нуменорцы побаивались и в плен старались не брать, а убивали на месте.

Название: Последний из лебедей
Задание: Легенда
Размер: 450 слов
Жанр/категория: легенда, джен, драма, АУ
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: оригинальные персонажи

В тот час, когда загорелись корабли в заливе Лосгар, на одном из дальних судов оставались еще четверо нолдор: три брата и сестра. Никто не знает теперь, как так случилось, замышляли ли они ранее исполнить свой план или же невольно оказались отрезаны огнем от берега, только вышло так, что оставалось им либо сгореть, либо поднять якоря и развернуть паруса. Так они и поступили, и поднявшийся шторм вынес корабль-лебедь из огня в бущующее море.
Мало что могли сделать четверо эльдар. Как ни старались они удержать курс, швыряло корабль волнами, точно чуяло море чужаков на белом лебеде. И тогда упала на колени девушка и взмолилась к Ульмо, прося пощадить их и помочь вернуться.
И хоть закрыт был для проклятых путь в Аман, все же сжалился владыка вод над четырьмя отчаянными, и уберег их корабль от скал да от пучины морской. А когда улегся шторм, поднялся перед ними из вод морских. Поклонились братья Вале, и тот сказал им:
- Нет для вас теперь пути к земле, ни назад, ни вперед, до срока. Ждите.
Так и случилось. Много лет прошло с того страшного дня, а корабль-лебедь все рассекал волны у берегов Белерианда – не близко, не далеко, и не видел его никто из живых. Но однажды разыгралась снова буря, и сквозь мрак и тучи разглядели нолдор белые паруса другого корабля. Тогда повели они судно навстречу, да поздно – разметала буря в щепки незнакомца. Однако же кораблю-лебедю волны были не страшны, и сумели они вытащить из воды всех, кто был на погибшем судне.
Вытащили, обогрели и расспросили, кто они и куда путь держали. Сперва молчали незадачливые путники, но когда узнали, что кораблю, спасшему их, не пристать к берегу – рассказали, что были посланы королем Тургоном из тайного града искать путь в Валинор. Да только не открылся путь изгнанникам, и корабль их потопил гнев Оссэ.
Некуда было деваться гондолинцам, и остались они на корабле-лебеде вместе с мореходами.
Семижды, как говорят, отправлял гонцов король Тургон за помощью, но все они погибли в волнах, и немало моряков собралось на неприкаянном корабле. Лишь одного из всех не смогли подобрать, и много печалились о том, не зная, что Воронвэ был спасен иначе и для иной цели.
И много еще лет прошло, так что почти отчаялись эльдар когда-нибудь ступить на землю, увидеть старых друзей и родных. Но в день, когда уже и свет солнца не радовал их, увидела девушка на горизонте белые паруса. И направил корабль свой бег на запад, навстречу шедшей из Амана флотилии. Тогда-то, вместе с воинством Эонвэ, достигли они долгожданного берега, и узнали трое братьев, что многих ужасов смогли избежать, не сойдя на берег, и не были обагрены их руки новой кровью. И возрадовались они тому долгому изгнанию, казавшемуся им прежде невыносимым.
А еще говорят, что когда окончилась война, не вернулись четверо в Благословенный край, а остались на ставшем им родным корабле, и немало еще мореходов были обязаны жизнью лебедю-страннику.


Название: Герои легенд
Задание: Легенда
Размер: 1919 слов
Жанр/категория: легенда, гет, флафф
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Фарамир, Лотириэль, упоминаются Амрот/Нимродель
Примечание: Фарамир и Лотириэль – двоюродные брат и сестра (мать Фарамира, Финдуилас – сестра Имрахиля, отца Лотириэли). Эльфир - сын Имрахиля, брат Лотириэли (имя упоминается в т. XII, "The Heirs of Elendil"). Лотириэль в последний год Третьей Эпохи вышла замуж за Эомера, короля Рохана.

Лотириэль подставила лицо легкому морскому ветру с запада и глубоко вздохнула. Западный ветер всегда приносил ей радость, он всегда был таким свежим, таким приятным! Иногда ей даже казалось, что она чует в нем легкий запах цветов, которых не найдешь в окрестных землях… Но, когда она девочкой рассказала об этом одному ученому старцу, советнику ее отца, тот лишь покачал головой и сказал, что ей только чудится этот запах, что земля Валар уже давно ушла за Круги Мира, а остров Нуменор, их древняя родина, тогда же скрылся под волнами моря. Может быть, госпоже лучше читать больше мудрых книг, в которых рассказано все об устройстве земли, а не слушать глупые песни менестрелей? Лотириэль тогда выслушала его ответ, упрямо склонив голову, и если последовала ему, читая мудрые книги, то менестрелей слушать не перестала. Пусть это будет лишь иллюзия, греза, но такие грезы – нечто большее, чем просто глупые выдумки, дочь принца Дол-Амрота была в этом уверена.

Лотириэль взглянула на маленький парус их лодки и слегка нахмурилась – кажется, он немного ослабел и плохо ловил ветер. Она подошла к лееру* и слегка его натянула – теперь парус расправился и лодка пошла быстрее.

- Фарамир! – девушка, легко ступая по чуть покачивающемуся дну лодки, подошла к мужчине, сидящему на низенькой скамеечке у правого борта. – Тебе нравится?

Фарамир, смотревший на далекий берег, обернулся к Лотириэли и кивнул. Он улыбнулся ей своей обычной мягкой улыбкой, но в его лице Лотириэль различила скрытое напряжение. И неудивительно – Фарамир впервые в жизни вышел в море.

Фарамир и Лотириэль до этого года, последнего года Третьей Эпохи, встречались лишь один раз, когда принц Имрахиль прибыл ко двору своего родича и сюзерена Денетора, Наместника Гондора, дабы обсудить важные дела, связанные с усилением активности Мордора. Но дороги тогда еще не были так уж опасны, и Имрахиль взял с собой подростка-сына и маленькую дочь, решив показать им прекрасный Минас-Тирит. Лотириэли тогда было лишь пять лет, а Фарамиру – семнадцать. Не сказать, чтобы они близко сошлись в тот раз, но юноша заметил белолицую и резвую, красивую, как цветок, девочку, а Лотириэль запомнила высокого бледного юношу с мягкой, немного печальной улыбкой.

Позже они не встречались, а Денетор, неясно по каким причинам – то ли, чтобы не бередить память о рано умершей жене, то ли потому, что не придавал большого значения морю, мало вспоминал о Дол-Амроте. Нет, конечно, он говорил подрастающим сыновьям о земле самых верных вассалов Гондора, но не заострял внимание на родине их матери. Юный Фарамир, копаясь в библиотеках и архивах, читал свитки, повествующие об истории и географии Дол-Амрота, но их было не очень много. Он даже подумывал съездить туда, но наступили мрачные времена, и путешествия стали небезопасны. Денетор прямо запретил сыну поездку.

И вот теперь, когда Черный Владыка уже год как был повержен, а земли очистились от его слуг, Фарамир осуществил давнее намерение. Приморское княжество ему понравилось – открытые, красивые лица людей, морской ветер, овевающий поросшие кустарником и соснами прибрежные холмы, ясные лучи солнца, пляшущие на невысоких волнах. Фарамир легко сошелся со своими двоюродными братом и сестрой – сыном и дочерью принца Имрахиля. Они быстро нашли общий язык, Эльфир и Лотириэль подружились со вновь обретенным родичем и наперебой зазывали Фарамира поглядеть то одно, то другое красивое и интересное место в окрестностях Дол-Амрота. Наконец, Лотириэль пригласила его на морскую прогулку, сказав, что покажет ему остатки древней эльфийской гавани на берегу.

Фарамир думал, что у лодки его встретят пара матросов или хотя бы Эльфир, но, к его изумлению на причале была одна Лотириэль, одетая по-мужски – в легкие белые штаны и тунику. Ноги ее были босы, а длинные светлые волосы заплетены в косу и подхвачены на лбу лентой.

Увидев, как гость удивленно оглядывается, девушка весело рассмеялась и пояснила:

- Эльфир сегодня не может к нам присоединиться, он обещал покатать на лодке свою невесту – ну а нам лучше не мешать влюбленным, правда?

Фарамир кивнул, а Лотириэль, глядя на его немного напряженное лицо, снова засмеялась:

- Не бойся, братец, я тебя не утоплю! Или я не из рода Лебедей Дол-Амрота?

Она призывно махнула рукой и первая вошла в лодку. Фарамир вздохнул – он раньше плавал только по реке – но решительно направился за девушкой. Негоже тому, кто не боялся даже назгулов, показывать свой страх!

И вот теперь суденышко резво мчалось по водной глади, рассекая носом небольшие волны. Можно было бы плыть ближе к берегу, но Лотириэль решила показать двоюродному брату море и потому вывела лодку подальше от побережья. Для нее нетрудно было управляться одной с лодкой – первый раз отец показал Лотириэли, как ставить парус, когда ей было пять лет.

Отвернувшись от Фарамира, девушка легко взбежала на нос лодочки. Там она встала, ловко удерживая равновесие на подрагивающей палубе и, раскинув руки, подставила лицо ветру. Она была так счастлива, так свободна! Казалось, что еще немного – и ее суденышко взлетит в небо…

Лотириэль готова была плыть куда глаза глядят день и ночь напролет, но ведь она обещала показать двоюродному брату эльфийскую гавань. Сойдя с носа лодки, девушка легко тронула один трос, другой – и вот лодка повернула к берегу. Не прошло и часа, как оба путешественника увидели остатки древнего мраморного причала. Лотириэль уменьшила парус, и лодка замедлила ход. Лавируя, Лотириэль подвела лодку к причалу и легко соскочила на белый камень. Привязав лодку к сохранившемуся каменному кольцу, она махнула рукой Фарамиру:

- Идем же!

Фарамир сошел на причал менее ловко – ноги все еще помнили подрагивающую палубу - и пошел вслед за Лотириэлью. Волны слегка захлестывали причал, оставляя на нем дары моря – то водоросли, то медузу, то небольшую рыбешку. Камни кое-где обвалились, и путникам пришлось перепрыгивать проломы.

На берегу тоже остались остатки строений – несколько полуразвалившихся деревянных домов, увитых плющом и заросших травой, а еще – небольшая мраморная беседка недалеко от берега. Лотириэль направилась прямо к ней, а когда Фарамир зашел вслед за девушкой, она стояла у сохранившегося каменного стола, рассматривая искусно вырезанные на нем узоры – волны и корабли.

- Тебе нравится? – cпросила она Фарамира, проведя рукой по рисунку, на котором был изображен небольшой кораблик, идущий навстречу солнцу.

- Мало кому из людей не нравятся творения эльфов, - сказал Фарамир с улыбкой. – Они притягивают людей, тая в себе неизъяснимую прелесть. И никто из людей не знает, почему. Это тайна Творца.

- Да, так, - задумчиво сказала Лотириэль, слегка вздохнув. – Но я думаю, - она весело улыбнулась, - говорить о таких серьезных вещах надо не на пустой желудок. А ведь корзинки остались в лодке!

- Прогуляемся снова, - с улыбкой сказал Фарамир.

Они вернулись к лодке по разбитому причалу, а потом вновь вошли в беседку, нагруженные корзинами и одеялами. Они расположились за тем же столом, разложив снедь и вытащив бутылку дорвинионского вина. Эльфы не просто так выбрали место для этой прибрежной беседки, из нее открывался самый лучший вид на бухту. Солнце уже начало садиться справа от них, золотя тихую поверхность моря. Фарамир и Лотириэль, проголодавшись на вольном воздухе, сначала воздали должное снеди и вину, а потом просто сидели, смотря на последние солнечные лучи. Ветер поменялся, теперь он дул точно с юга.

Оба сидели молча, думая о своем, когда вдруг вместе с шорохом волн и легким свистом ветра послышался далекий голос.

- О-о-о-о, - протяжный голос был полон печали, - где ты? Приди, приди, приди же-ш-ш-ш…

Голос слился с шорохом волн.

- Что это? – в изумлении спросил Фарамир. – Кто зовет нас? Идем?..

Он посмотрел на Лотириэль, но та сидела неподвижно, бледная, напряженная, глядя далеко в морской простор. Она не сразу ответила на вопрос Фарамира, но вдруг прерывисто вздохнула и коснулась его руки. Рука ее была прохладной.

- Не надо никуда идти, - она обернула лицо к Фарамиру. – Это зовут не нас.

- Кто же?..

Фарамир не закончил вопроса, потому что Лотириэль приложила палец к губам.

- Т-ш-ш-ш, - сказала она. – Слушай!

Снова послышался голос, он все звал и звал, просил прийти, и, не слыша ответа, исполнился горькой тоски, и зов оборвался рыданием. Смолкло и оно, и слышался лишь тихий шорох волн.

Лотириэль заговорила первая:

- Она не ответит. Не придет.

- Кто – она? – Фарамир мучительно рылся в памяти, вспоминая, что он читал о Дол-Амроте, но в голову лез только старый отчет о морских течениях возле его берегов.

- Она – это… - начала отвечать Лотириэль, но вдруг оборвала фразу. – Нет, надо по-другому.

И девушка, слегка запрокинув голову, запела. Голос ее, негромкий, но чистый и красивый, завораживал, заставляя едва ли не видеть ту историю, о которой говорилось в песне. Фарамир взглянул на море – и вдруг увидел тень уносимого вдаль корабля и золотой проблеск в волнах – не то просто блик солнца, не то чьи-то волосы…

Когда Лотириэль замолчала, то все видения исчезли. Фарамир повернулся к девушке и увидел на ее глазах две слезинки. Она заметила его взгляд и вытерла слезы легким касанием пальцев.

- Очень уж мне грустно бывает, когда я слышу или рассказываю эту историю, - пояснила она Фарамиру, хотя он и так все понял.

- Очень грустная история, - согласился тот.

- Но это еще не все, - продолжала Лотириэль. – Говорят, что Нимродель, и правда, погибла в лесу, рядом с той самой рекой, которую так любила, и река приняла ее тело. Но оно не попало в море, потому что река не захотела ее отпускать, да и она не желала расставаться с рекой. И души Амрота и Нимродели не отправились в свои Чертоги Мертвых, как все погибшие эльдар, а остались здесь. Амрот – в море, а Нимродель – в реке. И они все зовут, все зовут друг друга – вот как сейчас ты слышал. Только они друг друга не слышат. Амрот зовет, когда ветер дует с юга, а Нимродель – когда ветра нет и слышен лишь звон струй ее реки. А еще говорят, что раз в сто лет, когда морской прилив особенно высок, Амрот выходит с ним на берег. В волосах его путаются водоросли, кожа блестит серебром, как рыбья чешуя, а глаза его цветом – точно море, синие с зеленью. И он приходит сюда, в эту гавань и садится на причале, и зовет, зовет… Но Нимродель не слышит его – ведь морской прилив сильнее ее маленькой реки. И она расчесывает свои серебристые косы – струи водопада, и плачет, плачет, и река несет ее слезы к морю… И им не встретиться никогда.

- Страшное слово – никогда, - задумчиво сказал Фарамир. – Но … я не верю в такой конец.

- Знаешь, когда я была маленькой и первый раз услышала эту легенду, - сказала Лотириэль, смотря на море, которое уже плохо было видно в наступающей ночи, - я хотела подстеречь этот прилив, прийти сюда и увидеть Амрота. А потом забрать его с собой, в наш город и выйти за него замуж. Смешные мечты, правда? – девушка слабо улыбнулась.

- Дети часто мечтают спасти кого-нибудь, - сказал Фарамир. – Я, например, в десять лет мечтал, что спасу короля Эарнура – предупрежу его о засаде назгулов, а потом героически погибну, когда буду защищать его от Кольцепризраков. Король вернется в Гондор и всем расскажет о моем подвиге.

Лотириэль сдавленно хихикнула.

- Ой, прости, братец, - сказала она. – Я просто представила десятилетнего мальчишку, который в силах остановить Кольцепризрака.

- Да-да, - рассмеялся Фарамир, - мальчишка размахивает мечом размером с него самого, а назгулы отлетают от него, будто пушинки.

Лотириэль засмеялась ясным серебристым смехом.

- А потом, когда я немного подросла, - продолжала она, - я все мечтала очутиться в сказке, в легенде. Все печалилась, что время легенд прошло, что все сказочные герои давно погибли или ушли на Заокраинный Запад. И некому будет взять меня замуж. И я так и умру старой девой.

- Вот уж глупости, - Фарамир коснулся руки девушки, - такая красавица, как ты, сестрица, никогда не останется без женихов. И это будут настоящие герои!

- Но ведь король Арагорн уже женат! – воскликнула Лотириэль. – А за полурослика я вовсе не хочу замуж – они слишком маленькие!

- А я не говорю об Арагорне или полурослике, - улыбнулся Фарамир. – Моя жена вскоре приедет сюда с братом, королем Эомером, а он еще не нашел девушки себе по сердцу…

*леер - трос, придерживающий парус сбоку.

@темы: Этап I: Жанр, БПВ-3, Воинство Моря

---

Объявление #35

[Битва Пяти Воинств]

Пара слов в преддверии завершения сбора команд.

1. Для начала приветствуем всех заявившихся и выражаем свою радость от того, что вы решили поучаствовать
2. Напоминаем, что завтра в полночь (26.10 в 00:00 по новому и окончательному времени) истекает срок, отведенный для сбора.
3. Для уже заявившихся команд заведены и расставлены теги.
4. Эпиграф сообщества пополнен несколькими полезными орг.ссылками - на Правила, Расписание и Список команд. Пользуйтесь.
5. Довести до ума посты сбора следует до 31.10. Темы этапов будут оглашены 1.11.

@темы: Объявления, БПВ-3

---

Воинство Без шаблонов — Пост сбора

[Воинство Без шаблонов]

код

<a href="http://www.diary.ru/member/?3277115">[img]http://i.imgur.com/bakuis0.jpg[/img]</a>

Все началось с того, что нам стало скучно. Ничем иным безрассудное решение собрать «какое-нибудь воинство» объяснить не удастся. А для воинства нужны воины — это уже из названия понятно. Никто из нас не был даже диванным бойцом, что уж говорить о таком серьезном мероприятии, как фэндомный конкурс, где все дерутся так, словно проигрывают последние штаны, корону Российской империи и Дагор Дагорат разом.
Поэтому Седьмая Буква (не спрашивайте, какого алфавита, мы сами не в курсе) запостила отчаянный призыв (где — тоже не спрашивайте, интернета, однако, большая, а чукча не читатель, чукча это чукча): «Собирайтесь, воины добрые и очень добрые, под нашим знаменем на фэндомном конкурсе сражаться!»
И они пришли. Их оказалось гораздо больше, чем мы ожидали, а вид их был гораздо более устрашающим, чем нам бы хотелось. Но назвался буквой, полезай в алфавит, тьфу, в общем, если даешь расплывчатое техзадание, будь готов к странным собеседованиям на вакансию.
Первый рыцарь был в черных доспехах. Его загадочное лицо выражало всю мировую скорбь и таинственность одновременно. На бледном лице неукротимым огнем пылали темные глаза.
— Я предводитель отряда литературных шаблонов! — гордо сказал он и встал в приличествующую случаю позу. — Будем мы за ваше воинство на конкурсе сражаться, если вы будете использовать только привычные сюжеты и предсказуемые ходы. Потому что новое — это хорошо забытое старое, и зачем что-то придумывать, когда есть то, что работает тысячи лет. Миллионы фанфикеров не могут ошибаться!
На него недовольно зыркнул другой рыцарь. Был он в доспехах настолько белоснежных, что глаза слепило. Он гордо тряхнул золотоволосой головой и промолвил:
— Я — предводитель отряда фэндомных шаблонов! Мы будем за вас сражаться, если вы будете писать истории на самые популярные в фэндоме ситуации и героев показывать, как принято. С нами игра будет легкой, а победа верной. А без нас вас никто и читать не станет!
Едва он успел договорить, как вперед выступил третий рыцарь, весь закованный в железо. За его плечом маячил юный оруженосец, сгибаясь под тяжестью щита.
— Я и мои спутники, — громко сказал рыцарь, махнув рукой на свою свиту, — социальные шаблоны. Мы будем биться за вас, если во все эпохи и у всех народов в ваших текстах будет все, как у людей. Лучше, как у современных, но так и быть, можно Средневековье и прочий феодализм. Тогда люди к вам потянутся. А иначе все это не жизненно и не интересно!
Мы с изумлением слушали эти показательные выступления. Нам казалось, что за нами выбор, кого взять. Мы переглянулись, и у всех во взгляде читался вопрос: а нужны ли нам такие воины? Долго удивляться не пришлось, потому что рыцари заспорили, кто из них первый парень на деревне. Толком ничего разобрать не удавалось, потому что три предводителя вопили так, что до нас долетали только отдельные фразы «да ты!», «да я!», «щас я тебя!»
Имбирный Эльф посмотрел на это и сказал:
— Сейчас здесь будет кровь-кишки.
— Угу, рейтинг 10000+, не меньше, — согласился Жук Попаянский.
— С такими товарищами на ФБ у нас бы не было проблем с третьим левелом, — добавил Сержант Гипотенуза, который старался во всем найти положительные стороны.
Предводители тем временем выхватили мечи, да и их отряды в стороне не остались. За шумом битвы с трудом можно было разобрать отдельные боевые кличи:
— Имущественное неравенство!
— Тингол — идиот!
— Герой должен быть один!
— Ты не пройдешь!
— Элронд Маглорион!
— Авада Кедавра!
— Свобода, равенство, гильотина!
— Финрод лучший!
— Каждой гномке по бороде!
— Место женщины на кухне!
Неизвестно, чем бы закончилось дело, но от последнего вопля пробудился Уснувший в Сиэтле.
— Пошли. Все. Прочь, — внятно и раздельно проговорил он, для верности демонстрируя невесть откуда извлеченную гранату.
Рыцарей как ветром сдуло.
— Никакого толку от них, один шум, — пробурчал он.
Так наше воинство осталось без шаблонов.
И мы не очень-то по ним и скучаем.

Участники культпохода:
Жук Попаянский
Уснувший в Сиэтле
Имбирный Эльф
Седьмая Буква
Сержант Гипотенуза

Набор в команду закрыт — после этой истории неудивительно.

@темы: Сбор команд, БПВ-3, Воинство Без шаблонов

---

Воинство Модерн-АУ - Пост сбора

[Воинство Модерн-АУ]

<a href="http://www.diary.ru/member/?3261134"><div align="center"><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/tumblr_n6g4d0j9551rgsedko1_1280.1413565367.gif"></div></a>

Воинство Модерн-АУ созывает под свои знамена...
Стоп, нет, уже не знамена.
Команда Модерн-АУ переместит персонажей из канона в наше время и посмотрит, что из этого получится.
P.S. Песни и танцы прилагаются.


Прослушать или скачать Apocalyptica Hope бесплатно на Простоплеер

P.P.S. Примерный ориентир хронологии - вторая половина двадцатого столетия. География не ограничена.

@темы: Сбор команд, БПВ-3, Воинство Модерн-АУ